междоусобной вражды, названной Джоном Мильтоном «войнами между коршунами и воронами, которые сбиваются в стаи и дерутся между собой», английский народ смог наконец подумать о мире. Временное верховенство Уэссекса, или Западного Саксонского королевства, было признано и узаконено, и его столица Винчестер стала резиденцией английских королей. Но бедствия были не за горами. Как когда-то англосаксы угрожали древним бриттам с востока, как теснили их, так теперь, по свидетельству англосаксонского летописца, «вихри, молнии и огненные драконы роились в небе». Алкуин докладывал Карлу Великому: «Никогда еще не было такого страшного ужаса… как тот, которому теперь подвергло нас какое-то языческое племя». Начинались набеги викингов.
Викинги
800–1066 гг
Англосаксы были людьми сухопутными. Их скандинавские соседи, викинги, были мореходами. Норвежцы в течение долгого времени нападали на Шотландию и на поселения по берегам Ирландского моря, а датчане бесчинствовали на побережье Северного моря и вторгались в глубь Франции. Средством передвижения им служили драккары – длинные и узкие деревянные суда с высоко поднятыми носом и кормой. Это были боевые корабли, способные при осадке около метра, имея шестьдесят человек на борту, проходить под парусами 80 километров в день. На палубе находились светловолосые воины-берсерки, отчаянные и бесстрашные; нос судна обязательно украшало изображение какого-нибудь языческого бога. Слово «викинг» в те времена даже использовалось как глагол, выражение «to go Viking» означало «заняться морским разбоем, пиратством». Целые флотилии драккаров пересекали Атлантику, достигали Исландии и Гренландии. На своих кораблях викинги совершали пиратские экспедиции к берегам Франции, поднимались вверх по Сене и грабили Париж, заходили даже в Средиземное море. Добрались они и до Константинополя, где охрана патриарха состояла из викингов (варягов). Варяги проникли по рекам на территорию Древней Руси, обосновались в Киеве. Подобно испанским конкистадорам, сначала они только охотились за добычей, но постепенно стали основывать поселения, создавая очаги норманнской культуры по берегам Европы.
В 790 г. три драккара причалили к берегу в королевстве Уэссекс. Из Дорчестера прискакал посланник, чтобы приветствовать гостей и спросить, зачем пожаловали. Они убили его на месте. Три года спустя вся Нортумбрия была потрясена дерзким разграблением и разрушением монастыря на острове Линдисфарн, в результате которого погибли сотни драгоценных рукописей. Летописи свидетельствуют, что «язычники поливали кровью монахов пол вокруг алтаря и топтали их тела в храме Господнем, как уличную грязь». Те, кого пощадил меч, были захвачены в рабство. В 806 г. такая же ужасная участь постигла 200-летний монастырь Святого Колумбы на острове Айона, самый старый из всех церквей кельтского христианства, усыпальницу шотландских королей. Разрушение было настолько беспощадным, что руины были надолго заброшены, и только в XIII в. монастырь восстановили.
К