отвращением пробегается глазами сверху вниз к моим ботинкам, и снова его взгляд подымается вверх и застывает на моих глазах. Боже, мне сразу становится не по себе от его рентгеновских глаз. Что он там в моих глазах увидел? Почему так смотрит? Нет уж, я выдержу этот колючий, глубокий взгляд, я сильная. Внезапно, словно растерявшись на мгновенье, отводит взгляд – буквально на секунду – и снова зло смотрит на меня, ей-богу, как на врага народа.
– Выглядишь как истинная сплетница, – продолжает он, – у которой нет своей личной жизни, и поэтому готовая на всё, чтобы получить очередную порцию сплетен, ведь ты только так можешь разнообразить свою скучную, обыденную жизнь, в которой нет ничего интересного, за исключением охоты за очередной сенсацией. Такие, как ты, даже хуже желтой прессы, хотя я раньше думал, что хуже быть не может.
Я в полнейшем шоке. Когда наконец до меня доходит смысл всего вышесказанного, ошарашенно восклицаю:
– Что?!
Я никак не ожидала, что он перейдет к оскорблениям. Обидно, блин, что этот человек, который даже имени моего не знает, не то, что меня саму, – он даже понятия не имеет, чем я живу и дышу, – смеет утверждать, что я законченная стерва. Он, конечно, выразился другими словами, но я уверена, именно это он и имел в виду. Что-то мне расхотелось продолжать наш разговор, из которого понятно только одно: он зазнавшийся ублюдок. Боже, он меня здорово разозлил, и я просто обязана ему сказать пару «приятных» слов напоследок.
– Как ты смеешь меня оскорблять? – произношу медленно с нажимом на каждое слово. Затем словесно продолжаю нападать на него всё более и более яростно: – А ты-то кто? Эгоистичный, высокомерный, самодовольный придурок, который любит только себя любимого, тебе же наплевать на всех, кто ниже тебя по экономическому статусу. Тебе, видимо, приятно принижать людей и чувствовать над ними превосходство. Ты таких, как я, на дух не переносишь, и это было сразу заметно, с самой первой секунды, как только я с тобой заговорила. Хотя бы притворился бы что-ль ради приличия, а-то вид у тебя как при токсикозе. Смотри, как бы не стошнило. Думала, ты взорвешься от злости и раздражения. А что насчет меня, то ты меня не знаешь и не имеешь право так оскорблять, тебе ясно?! – и гневно испепеляю взглядом.
Пусть не думает, что ему удалось меня задеть своим ядом до самых костей. Я не позволю ему такого удовольствия. Нужно просто сейчас развернуться и уйти прочь с гордо поднятой головой. Задираю голову как можно выше, насколько это вообще возможно в подобной ситуации, разворачиваюсь и ухожу. Внутри всё пылает огнем. Эмоции определенно зашкаливают, но я сдерживаюсь, чтоб не вернуться и хорошенько не врезать в его смазливое, идеальное личико без изъянов. Он что-то говорит, но я не слышу или не хочу слышать. Мои уши больше не в состоянии воспринимать звуки, срывающиеся из этих самоуверенных, гадких уст. Теперь я тебя понимаю, парень с русыми волосами. Я с тобой согласна. Действительно, невозможно понять смысл его тихих слов, похожих на отголосок, доносящийся откуда-то из леса, где яростно бушует ветер, и ударяющийся о каменную