что могу сказать… работать с тобой, видимо, придется много впоследствии, так что настраивайся: рано или поздно придется менять свои вкусы под чужие.
– Это под чьи же вкусы я должна подходить? – завозмущалась я, – Я замужем и мужу моему всё во мне нравится, а похитителям он головы оторвёт за меня! Я никому «подходить» здесь не буду!
– Милая, ты не кричи, а то услышать могут, – Тамара понизила голос до шепота, – Все так поначалу: кричат, ругаются, надеются…, но чем быстрее ты поймешь, что речь идёт о выживании, чем быстрее примешь то, что тебе пока «предлагают», тем дольше проживешь.
– А если нет? Мне тоже наденут ошейник как Маргарите вашей? Или обойдутся браслетом? – я в негодовании кивнула на руку стилиста. В ответ она убрала руку за спину и укоризненно покачала головой.
– Что со мной сделают? Может, Вы мне скажете? Почему никто ничего не объясняет?
– Я не имею права. Поверь, я очень хочу, но не могу ничего сказать. Это запрещено, чтобы не испортить Алькальду первое впечатление. Опыт показывает, что если «донор» знает, что его ждёт, то не отдает добровольно, сопротивляется…
Я обмякла в кресле, ноги стали ватными от слова «донор».
– Так вот я зачем здесь – пробормотала я и услышала свой голос как будто со стороны, – Меня похитили на органы. А вечером зарежут.
Тамара внимательно посмотрела на меня, потом внезапно прыснула от смеха:
– Ты, что, ненормальная? Вот придумала! Стала бы я тогда на тебя лак для волос изводить!
– Что тогда? Выпьют кровь? Это все вампиры, да? – не унималась я с круглыми от ужаса глазами.
Тамара залилась ещё громче:
– Вот дурочка-то попалась! Да не такой донор!
– Тогда что? Объясните, наконец!
– Просто, – начала она и тут в дверь нетерпеливо постучали.
На пороге с фонарем стояла Нина. Недовольно взглянув на меня проворчала:
– М-да, Том, что-то ты сегодня явно не перетрудилась. Выглядит она довольно паршиво. Ну да ладно, пора. Машина пришла.
В темноте я шла на непослушных ногах к КПП. Фонарь в Нининых руках освещал её непримиримое и суровое лицо, сухие, не помнящие слёз глаза, натруженные руки, на одной из которых поблескивал металлом знакомый атрибут местного контроля.
– Нина, – я изо всех сил старалась не плакать, но страх всё равно придавал голосу плаксивое выражение, – А я снова поеду в фургоне с трупами?
– Не сейчас, – грубо ответила она и вытолкнула меня за ворота.
Машину я узнала – точно такая же вчера увезла меня с Набережной. Я села на заднее сиденье, двери заблокировались, машина развернулась (автопилот справлялся с управлением без водителя) и я отправились на свой первый «Выезд» к Алькальду.
Глава 8
У высоких ворот гарнизона меня ждал сурового вида солдат с увесистым автоматом наперевес. Кивком указал следовать вперед. В этот раз в казарме свет не горел, было тихо. Мы прошли беззвучно, как кошки в ночи, к высокому деревянному