мне надо еще отомстить. Не могу же я простить тех, кто причинил столько страданий, столько зла мне и моим близким. Спокойно, Папи! Время еще есть! Верь в свою путеводную звезду. Раз обещал, так и живи честно в этой стране. Ты и так уже ввязался в авантюру, позабыв про зарок.
Тяжело, ох как тяжело жить, как живут все: повиноваться, как повинуются все, идти в ногу вместе со всеми, строго соблюдая правила.
Одно из двух, Папи: либо ты уважаешь законы благословенной Богом страны и отказываешься от мести, либо следуешь своей навязчивой идее. В последнем случае тебе придется добывать бабки авантюрным путем, ибо честным трудом столько не заработаешь.
В конце концов, я мог бы добыть нужное мне состояние и за пределами Венесуэлы. Неплохая идея. Посмотрим. Надо подумать. А теперь – спать.
Но, прежде чем уснуть, я не мог отказать себе в удовольствии выйти на порог, чтобы полюбоваться звездами и луной, послушать тысячеголосый крик и шум джунглей, окружавших поселок загадочной темной стеной, отражавшейся в ярком лунном свете.
А потом я заснул. Тихо раскачиваясь в гамаке, я ощущал бесконечное счастье оттого, что свободен, свободен, свободен и сам распоряжаюсь своей судьбой.
Глава четвертая
Прощай, Кальяо!
На следующий день около десяти утра я отправился к ливанцу.
– Значит, я приезжаю в Кальяо или в Сьюдад-Боливар, иду по адресам, которые ты мне дал, и получаю деньги по распискам?
– Совершенно верно. Поезжай спокойно.
– А если тебя тоже убьют?
– На тебе это никак не отразится. Тебе все равно заплатят. Ты едешь в Кальяо?
– Да.
– Ты из какого региона Франции?
– Из Авиньона, недалеко от Марселя.
– Надо же! У меня есть друг-марселец. Правда, он сейчас далеко отсюда. Его зовут Александр Гигю.
– Кто бы мог подумать! Он мой близкий друг.
– И мой тоже. Очень приятно, что ты его знаешь.
– Где он живет и как с ним повидаться?
– Он в Бразилии, в Боа-Висте. Это далеко, и добраться туда непросто.
– Что он там делает?
– Он парикмахер. А найти его легко: спросишь парикмахера-дантиста, француза.
– Так он еще и дантист? – уточнил я, не удержавшись от смеха.
Александра Гигю я знаю хорошо. По-своему очень интересный тип. Его отправили на каторгу в том же тысяча девятьсот тридцать третьем году, что и меня. Мы вместе плыли туда, и у него было полно времени, чтобы рассказать мне о своем деле во всех подробностях.
Однажды субботним вечером тысяча девятьсот двадцать девятого или тридцатого года Александр с напарником спокойно спускались с потолка в крупнейший ювелирный магазин Лисабона. До этого им потребовалось проникнуть в квартиру дантиста, расположенную над магазином: надо было изучить план здания, снять оттиски с замков входной двери и хирургического кабинета, убедиться, что на выходные дни дантист уезжает с семьей из квартиры. Пришлось