захотела смочить подол, как Ксюша сказала ей:
– Не надо, а то долго сохнуть будет. У меня есть влажные салфетки. Сейчас дам, – девушка достала из сумки упаковку салфеток и протянула ее своей собеседнице.
Хадиджа вытерла юбку и только захотела вернуть салфетки, как та произнесла:
– Оставь себе, у меня еще есть.
– Спасибо.
Через минуту в класс вошел Саркисян Михаил. Он громко всех поприветствовал и гордо вскинул голову. Девушки кратко посмотрели на него и отвернулись, что очень смутило молодого человека, считающего себя самым лучшим.
Затем вошли, нет, влетели Киселев Павел, Зубров Николай и Денисов Юрий, которые с самого раннего утра были готовы всех рассмешить. И если до этого в классе было тихо, то с приходом этой компании поднялся крик и гам. Паша громко смеялся, слушая историю Коли, который рассказывал о вчерашнем походе в кафе. Юра же, усевшись за парту, принялся кидать в друзей свернутую бумагу. Киселев поймал одну из них и, усевшись на парту Денисова, засунул бумагу ему под кофту. Тот с криком: «Ты что, совсем дурак!», вытащил бумагу и принялся громко смеяться вместе с другом.
Щипков Руслан, смотря на детские шалости взрослых ребят, глубоко вздохнул и уткнулся носом в телефон, Хадиджа стала доставать тетради, ручки и учебники. Проходящий мимо ее парты Паша, увидев, что на ее тетради нарисован автомобиль, схватил ее и сказал своим друзьям:
– Я хочу купить себе такую же тачку.
– Ага, на какие шиши? – спросил Коля.
– Заработаю, – после этого парень положил тетрадь на место.
«Альхамдулиллях» – прошептала про себя Хадиджа.
За пять минут до звонка в класс вошли все остальные, которые до этого курили на улице. Манученская Катя, стуча каблуками, вошла в класс с громким смехом, так как Енисеев Андрей шел, обнимая ее сзади и щекоча бок. Последними вошли Яблокова Виктория и Стручков Василий.
Хадиджа заметила презрительный взгляд Кати и Енисеева, ненавистный взгляд Вамунина и насмешливые взгляды Кунаевой Анны, Василевского Романа и Виктории. И снова девушка увидела, что никто не хочет сидеть с ней за одной партой.
Вошла учительница биологии, Любовь Александровна, которая была очень жесткий и требовательный преподаватель. На ее уроке даже Киселев Павел и Денисов Юрий сидели тихо и мирно, боясь пошелохнуться. Хадиджа была благодарна учительнице за это, ибо строгая дисциплина помогла ей избавиться от насмешек.
На перемене Хадиджа стояла абсолютно одна. Никто не подошел к ней и не спросил ни о чем. Все разбрелись по группам: Манученская вместе с Енисеевым. Киселевым, Зубровым и Яблоковой; Вамунин вместе с Ефремовым и Саркисяном; Анаева, Романова, Чернова вместе с Косоперовой, Урусовой и Кунаевой; Бодурасов общался со Щипковым, Василевским и Стручковым; Потокаева, Самонова, Зубастикова и Астрова тоже образовали свой круг общения; а Денисов успевал побывать везде.
Хадиджа стояла одна в стороне, облокотившись о стену. Маленькая, в длинной