плюёт на величье глагола.
Для элегантных ляссе нету места.
Драные джинсы красуются всюду —
Флаги плебейской борьбы и протеста
Множат рваньём бескультурье и смуту.
Эра буклетов, не энциклопедий.
Броские слоганы съели познанье.
Фарсы на сцене великих трагедий.
Вместо гранита науки – лазанья.
Пробел
Опять ощущенье большого пробела,
Как будто полжизни замазали мелом.
Был занят налогами, прибылью, делом.
Цветущая юность стрелой пролетела.
Идейный борец за рубли и валюту,
Тельцу золотому пожертвовал годы,
Не помню в младенчестве дочку. Доходы
Исчезли туманом в лихую минуту.
Что спросишь с детей? Они выросли быстро,
У всех свои семьи, проблемы, заботы.
Мне выделен час каждой третьей субботы
Для роли никчёмного экс-бургомистра.
Визиты формальны, вопросы стандартны —
Нет искренних чувств на унылых задворках.
Беседы плутают в пустых оговорках,
Словес кружева вместо споров азартных.
Хотел бы припомнить весёлые встречи,
Но числа хранит измождённая память.
Бухгалтерских сводок колючая заметь
Препятствует дару участливой речи.
Полжизни заляпано серою краской
Безмерной гордыни, излишних амбиций,
А реку богатых семейных традиций
Покрыла рутины осклизлая ряска.
Сизифов камень грехов
У меня – семь заполненных клеток синиц.
Я сменял бы их даже на след журавля,
Чтоб стихи запестрели на сотнях страниц,
Чистой рифмой тебе наслажденье суля.
В арсенале премного возвышенных строф,
Изречений красивых и броских цитат.
Я мечтаю парить с тобой средь облаков,
Каждой фразой ласкать ускользающий взгляд.
Накопилось немерено разных вещей,
Бесполезно пылится роскошный балласт.
Скарб отдал бы я ради улыбки твоей:
Может, им растоплю недоверия наст.
В голове бьётся рой оправдательных слов —
Так хочу, чтоб смогла ты обиду забыть.
Погибаю Сизифом под камнем грехов,
Но тебя всё равно не могу разлюбить.
Прямые убытки души
В душе всё заметней прямые убытки,
Немного осталось любви и тепла.
Обид непрощённых седая зола
Надёжно укрыла чужие ошибки.
Пора зафиксировать грехопаденье,
Пока не достигнуто самое дно.
Ужасных проступков кривое панно
Должно унести извинений теченье.
Взлетит гистограмма заветных признаний,
Хрипя, меркантильность покинет торги,
Останутся только сыновьи долги,
Не будет болезненных воспоминаний.
С годами должно проявляться смиренье,
Но чаще приходит простая алчба,
Желанье плотнее набить