слышалась подступающая паника.
Солдаты не ответили, они молча шли по краю дороги. И никто не ответил.
– Он что, опять речь говорит? – снова завопил Гриббл. – Этим он, наверное, и занимается! Так вот, он убийца! Убийца он, вот кто он такой! И я… Я скажу ему! Думаете, не скажу? Я все выскажу ему в лицо! Выскажу ему в лицо!
Он так разбушевался, что сбился с шага, почти остановился, и солдаты в первый раз обратили на него внимание.
– Предупреждение! Предупреждение сорок восьмому!
Гриббл остановился и тут же двинулся вперед, набирая скорость. Он шагал и смотрел на свои ноги. Скоро Идущие поравнялись с поджидавшим их автофургоном, который медленно пополз с ними рядом.
Примерно без четверти пять Гаррати пообедал: тюбик паштета из тунца, несколько крекеров с сырным порошком и много воды. Он буквально заставил себя ограничиться этим. Флягу можно получить в любой момент, а вот новых порций концентратов не будет до девяти утра… а он, возможно, захочет перекусить ночью. Черт возьми, возможно, ему понадобится перекусить ночью.
– Может, для нас сейчас решается вопрос жизни и смерти, – заметил Бейкер, – только аппетит от этого явно не убывает.
– Но мы не можем себе позволить идти у него на поводу, – возразил Гаррати. – Мне не улыбается упасть в обморок где-нибудь часа в два ночи.
Вот уж воистину неприятная перспектива. Наверное, ты ничего не узнаешь и не почувствуешь. Просто проснешься посреди вечности.
– Поневоле задумаешься, правда? – мягко сказал Бейкер.
Гаррати посмотрел на него. Доброе, юное, красивое лицо, освещенное заходящим солнцем.
– Ага. Пропасть вопросов, над которыми я задумываюсь.
– Например?
– Вот он хотя бы. – Гаррати кивком указал на Стеббинса, который двигался все тем же шагом, каким шел с самого начала Прогулки. Брюки у него уже почти высохли. Лицо казалось сумрачным. Он все еще берег половинку последнего сандвича.
– А что такое?
– Мне непонятно, зачем он здесь, почему он ничего не говорит. И еще – выживет он или умрет.
– Гаррати, все мы умрем.
– Будем надеяться, не сегодня.
Гаррати говорил по-прежнему тихо, но его вдруг пробрала дрожь. Он не знал, заметил ли это Бейкер. У него заныл мочевой пузырь. Он повернулся спиной вперед и на ходу расстегнул ширинку.
– А что ты думаешь про Приз? – спросил Бейкер.
– Не вижу смысла о нем думать, – ответил Гаррати и выпустил струю. Закончив, он застегнул ширинку и снова пошел вперед лицом. Он испытывал легкую радость от того, что сумел сделать свое дело и не заработать предупреждение.
– А я вот думаю о нем, – мечтательно проговорил Бейкер. – Даже не столько про Приз, сколько про деньги. Про всю сумму.
– Богатому не попасть в Царство Небесное, – отозвался Гаррати и взглянул на свои ноги – единственное, что пока не позволяло ему доподлинно узнать, где же находится Царство Небесное.
– Аллилуйя, – сказал Олсон. – После встречи нас ждет