было три года, и сказала, что тогда я плакал через день. А в пять лет – вообще два раза в неделю, представляете?
Сейчас я плачу очень редко. Я и вспомнить не могу, когда плакал в последний раз.
Но тогда я заплакал: мне стало жалко бабушку из-за того, что я ее прогнал.
– Мишенька, – вдруг услышал я бабушкин голос совсем рядом, – пойдем блины с малиновым вареньем уминать?
Она не обиделась! И не уезжает. Я выдохнул десять килограммов чего-то тяжелого, и мне стало легко. Наверное, я бы смог, как Кузя, бешено полететь по комнате и петь песни.
– Прости меня, ба. Я не хочу, чтобы ты уезжала.
– И ты меня прости, вечно я что-то лишнее говорю, – сказала бабушка, и мы обнялись.
Она просто хотела, чтобы все было как прежде. И я хотел. Значит, мы с бабушкой одна банда, в которой я – Гастролер, а она – Блинная Бабушка.
Инжир и инженер
Может, вам интересно, где мои дедушки? Когда-то у меня было много дедушек. Целых четыре. Два родных и два двоюродных. Но теперь они живут на небе, как говорит мама, и смотрят оттуда, как мы живем. Наверное, у них есть специальный бинокль, чтобы рассмотреть все. Иначе, как бы они увидели мою двойку по математике? И тетрадь я спрятал надежно, чтобы мама сразу не увидела. Решил, что когда будут пятерки, тогда и достану. А мама вечером вдруг сказала, что близкие люди все видят и чувствуют.
– Даже дедушки на небе? – спросил я.
– Даже дедушки, Мишань.
Сейчас у меня остался только один – дедушка Коля, мамин папа. Я зову его быстро-быстро «дедушка» – и тогда получается «дешка». Дешка Коля. Но он не обижается.
Мой дедушка умеет делать все. Фонтаны, парашюты, доспехи рыцаря и настоящий шалаш. Даже знает, как делать ириски и домашние чупа-чупсы. Когда я был маленький, он построил мне волшебный переход. Я мечтал проходить через стены, но у меня ничего не получалось, только в голове. Тогда дедушка сделал мне из специальной пленки переход. Я разбегался, закрывал глаза и проходил через пленочный портал в гигантскую коробку выше меня. А там, в коробке, были такие приключения!
Однажды я освобождал привязанных космических человечков. Марсианский колдун взял их в плен, и мне надо было за три минуты развязать и спасти их. Представляете?
А ножницами можно было пользоваться только три раза. Громко стучали часы. Бум-бум. У меня дрожали руки и коленки, я боялся, что не успею. Но я смог. И дедушка подарил мне знак космического освободителя с двумя большими серебряными буквами «К» и «О» и гербом. Он до сих пор хранится в моем тайном сейфе.
Вот такой у меня дедушка Коля. Жалко, что видимся мы только летом, когда приезжаем с мамой к ним гости. Мы едем на поезде целый день, а на вокзале нас встречают дедушка и бабушка на старом серебристом «опеле».
У дедушки все космическое. И волосы тоже серебристые. И часы на руке. И ручка тоже серебристая, которой он все время пишет и пишет в толстой тетради.
– Дешка, а что ты все время пишешь? – спрашивал я.
– Я описываю эксперимент, – отвечал дедушка. – Как работает одна