другого правопорядка.
2. При заключении двусторонних соглашений о выборе права не достигается одна из целей коллизионного регулирования – ориентация сторон на правопорядок, нормами которого следует руководствоваться при реализации отношения.
3. При более близком рассмотрении обнаруживается, что двусторонние соглашения о выборе права и двусторонние коллизионные нормы качественно отличаются друг от друга. Двусторонняя коллизионная норма привязывает к близкому праву. Двустороннее соглашение о выборе права делает вопрос о выборе права случайным, зависящим от обстоятельств, в основе которых не лежит критерий тесной связи права и общественного отношения. Действительно, логически недопустим вывод о том, что близким к материальному отношению правом является право той стороны, к которой будет предъявлен иск.
4. Двусторонние соглашения о выборе права в случае, если выбирается право ответчика, создают некоторые гарантии для него, поскольку он лучше владеет информацией о своей правовой системе. Однако едва ли этот аргумент – достаточное обоснование двусторонних соглашений о выборе права. В сферу коллизионного регулирования не может переноситься принцип дополнительной защиты ответчика, действующий в сфере процессуальных норм о подсудности. Такое благо, как применение собственного правопорядка, весьма сомнительно, поскольку он вполне может быть менее благоприятен для ответчика, чем правопорядок истца.
Аргументация в пользу возможности заключения двусторонних соглашений о выборе права несколько усиливается тем фактом, что соглашение о выборе права может быть заключено и после заключения основной сделки, что обесценивает доводы о невозможности определения права в момент инициации судебного процесса. Однако, поскольку презюмируется, что даже в случае позднего выбора права стороны выбирают близкое право, ситуация позднего выбора определенного правопорядка и ситуация «включения» двустороннего соглашения о выборе права в момент подачи иска – это принципиально разные ситуации.
Расшатывает вышеприведенные доводы и тот факт, что в отечественном праве не закреплен в полной мере принцип «локализации автономии воли». Если стороны могут выбрать любое право, почему бы им не выбрать право ответчика? Однако и здесь можно утверждать, что когда стороны выбирают любой правопорядок, этот выбор во всяком случае не случаен, а детерминирован определенными материальными, но не процессуальными свойствами отношения.
Таким образом, представляется, что во всех случаях, когда суд сталкивается с двусторонними соглашениями о выборе права, он не должен принимать их во внимание. При этом юридическая сила таких соглашений может устраняться по следующим основаниям:
– данные соглашения могут признаваться незаключенными, поскольку стороны не согласовали существенное условие – не выбрали один, близкий правопорядок;
– данные соглашения могут признаваться недействительными, поскольку они нарушают общий