Очень смешно. Обувь новая что ли?
– Да не обувь, дурище. Мой педикюр. Ты бы облизнул такую ножку? – Она в пианинной манере поиграла своими тонкими пальчиками ног. – Черный не слишком шлюховато?
– Ноги как ноги. Жень, ты по делу или как?
Женек спустила ноги на пол и подалась вперед.
– Понятно, ты не в духе. Рассказывай.
– Все хорошо, – отмахнулся я.
– Ну уж нет, – возразила Женек. – Если ты от меня что-то скроешь, я не смогу ни уснуть ночью, ни помастурбировать спокойно. Так что колись.
Она не отстанет. Я знаю ее слишком хорошо. Женек как детектор лжи. Если не докопается до сути, не отстанет.
Я обреченно поднялся из кресла, налил себе стаканчик воды из кулера и вернулся на свое место.
– Да Лена голову опять делает.
– Опять не дала? – с пониманием констатировала Женек.
– Ели бы.
– Тогда что?
– Она…Ну типо…мастурбировала утром.
– И что с того? – Женек развела руками. – Отомсти ей в ответ. Вон, руки какие крепкие.
– Она это делала в постели, пока я лежал рядом.
– Да ну тебя, – Женек нахмурилась. – Прям в открытую?
Я ничего не ответил и принялся листать документы, которые даже не читал. Перед моими глазами снова предстала картина, как Лена извивается от ласк своих пальцев, в то время, как заряженный муж со стояком ожидает команды «фас».
– И как она это объяснила? – спросила Женек, не желая отступать.
– Никак.
– И ничего не сказала?
– Сказала, что я могу удовлетворить себя в душе сам.
– Вот сука. Ты меня, конечно, извини, но твоя Лена екнутая.
– Не могу не согласиться.
– Если тебя это утешит, – выдержав короткую паузу воскликнула Женек. – То у меня этой ночью тоже ничего не срослось. Я сходила на свидание. Ну, помнишь, я говорила тебе вчера?
– Угу. – промычал я, готовый водрузить на свои плечи очередную байку от Женька.
– Короче, я подготовилась основательно. Сбрила всю волосню, прикупила прозрачное белье, и даже свечи надыбала. Ну, мы выпили в кафешке, пообщались. А когда пришли ко мне…– Женек скорчила смешную гримасу и продолжила. – В общем, у него не встал. И слава Богу. В мягком состоянии то у него с корнишон, а в стоячем, сомневаюсь, что он выиграл бы и пару сантиметров. Жуть. И хоть моя киска очень крохотная, но такого она уж точно не достойна.
– Ну, ты в норме?
– А то, – коварно улыбнулась Женек. – Я прогнала его и потеребила свою фасолинку как следует. Ты не представляешь, какое удовольствие приносит струя из душа, если отвинтить с него лейку.
– Я рад за тебя.
Женек улыбнулась. Ее улыбка всегда действовала на меня как антидепрессант. За что я ее и любил. Как друга, естественно.
– А ты че?
– А что я?
– Удава задушил?
– Не до этого было.
Женек выкатила глаза.
– В каком это смысле?
– В прямом.
– И что, ты собираешься работать