к примеру, Аршавин с Кержаковым, Яна не могла.
«Спасибо конечно! Но откуда тебе известна дата моего рождения?» – заинтригованно поинтересовалась Яна.
«Твоя подруга в разговоре вчера упомянула, когда ты отлучалась».
После этого сообщения чат с Засурским замер на неделю. Яна с головой окунулась в работу, старательно изучая потребности заказчика и подбирая наиболее выгодные материалы. И тем не менее нет-нет, да и любопытно заглянет в интернет – не появилось ли что-нибудь новенькое о соблазнительном спортсмене?
Филипп дал о себе знать вопросом: «Как настроение?». Это был простой вопрос, но отчего-то Яну обдало жаром. Кровь прилила к лицу, какими-то токами вибрируя в висках, и она не понимала саму себя. Подойдя к зеркалу, она с силой стала шлёпать ладонями по щекам.
– Да успокойся же ты! Это обычный дружеский жест внимания! – зарычала она на своё отражение.
«Всё хорошо, спасибо! А у тебя?» – осторожно написала она в мессенджере.
«Норм».
Она отправила ему улыбочку – две точки и скобочку.
«Исчерпывающая переписка», – с иронией подумала Яна.
И вдруг ей стало как-то вдрызг радостно на душе. Она включила «Муз-ТВ» и устроила домашнюю дискотеку. Яна поняла, что к ней под кожу забрался самый эффективный афродизиак на свете – любовь, в один миг подаривший ей невероятное, какое-то по-детски оголтелое чувство абсолютного счастья. И пусть объект её любви никогда не будет ей принадлежать, пусть все её чувства трансформируются во вдохновение в творческой работе, Яне было потрясающе хорошо. Энергия лучистого добра изобильным фонтаном лилась теперь из неё на всё и всех вокруг.
«Улетаю в Европу в конце недели. Увидимся завтра-послезавтра?» – чат вацапа ожил ещё через неделю.
«Зачем?» – немного испуганно ответила Яна.
«Так… Поболтаем о том, о сём. Хочу попросить тебя поменять что-нибудь в интерьере моей квартиры».
«Филипп, я не уверена, что это хорошая идея», – написала Яна, почувствовав подступившую к горлу горечь: у брутализма и ренессанса не может быть ничего общего.
Она резко отодвинула от себя планшет и закрыла глаза, прислушиваясь к своему внутреннему голосу. Но внутри будто всё вымерло. Ни тебе былого совсем недавно счастья, ни несчастья. Ничего. Пусто.
«Хорошо, – ответила она спустя пару минут, – давай встретимся завтра. Я буду в Москве по делам и вечером смогу пересечься с тобой в том же баре».
«Может сразу у меня дома?».
«Нет», – в ту же секунду нажала три буквы Яна.
«ОК. Тогда в семь буду тебя ждать у бара». И добавил подмигивающий смайлик.
И у Яны задрожали руки. Чем больше она представляла себе завтрашнее рандеву, тем всё больше энергия оставляла её. Кое-как слепив себя заново, женщина еле-еле поднялась с кресла и пошла на кухню заварить себе кофе. Тогда впервые у неё в груди появился комок какого-то жжения. Разозлившись