же какая неблагодарность-то получается?!
– Навряд ли он расстроится, – уже не так уверено произнесла я, но тоже задумалась, а вдруг Государь сам лично приглашения подписывал, а после по головам будет сверять?! И даже если не сам, то число конкурсанток наверняка должно совпасть с числом приглашений. Иначе может случиться беда.
Вот, когда в армию призывают попробуй не явиться, враз головы лишишься. Даже на денек опоздать не можно. Даже по самой уважительной причине. А здесь целый отбор невест, а вдруг Государь осерчает да лишит батюшку милостей каких?
Я поневоле задрожала от мыслей этих нехороших. Батюшка уже не молод, он не переживет опалы. И тем паче гнева Государева.
– Не переживайте вы так, батюшка. – Я села рядом с ним на пол и неловко обняла одной рукой.
– Я не прошу прямо выиграть отбор. Но не явиться вовсе – это верх неуважения к Государю. Хотя, конечно, лучше и выиграть. Ведь, кому как не тебе?! Остальные-то девки будут слабые. С домашним воспитанием, булками вскормленные, да парным молочком вспоенные. А ты же у меня, ух!
– Если я поскачу уже сейчас, то точно успею. – Я уже приняла решение и решительно поднялась. Протянула руку, помогая встать отцу.
– Три дня скачки. – Но батюшка уже сам проворно вскочил на ноги, проигнорировав мою руку и принялся раздавать указания. – Ты поедешь одна и налегке, а мы соберем все, что сможем. Пусть с запозданием, но у тебя будут наряды и фамильные драгоценности.
Я поневоле задумалась о том, что батюшка имеет ввиду. Из драгоценностей были материны сережки, которые теперь носила Анна, как старшая, да сервиз на тридцать персон. В остальном же никаких особенных драгоценностей в нашей семье не хранилось.
– Захааааар! Седлай Пулю, да еще коня какого быстрого. В столицу поскачем!
Оставив батюшку раздавать громогласные указания, я побежала к себе. Сборы были быстрыми: наученная Лушка не стала убирать больше ничего из моих вещей, так что все теперь лежало на своих местах.
Я надела мундир и попрыгала, чтобы убедиться, что все сидит ладно. Пистолеты, сабля, да немногие личные вещи, которые я рассовала по карманам или засунула в заплечный мешок.
Подумав, положила походное одеяло и котелок. Навряд ли у нас будет время на еду и сон, но пусть будут.
На крыльце уже стоял Захар с двумя лошадьми.
Проводить нас вышла практически вся челядь: Марфа совала пироги, причем в таком количестве, что хватило бы накормить половину полка. Отец протянул письмо и увесисто звякнувший кошель. И то и другое я поторопилась сунуть за пазуху.
– Не посрами чести Потаповых! – Перекрестил меня батюшка.
– Я успею!
– И победи там всех! – Напутствовал меньший братишка.
– Хотя бы не совсем позорно проиграй. – Оптимистично добавил Андрей.
– Отставить пораженческий настрой! Ваша сестра не проигрывает! Никогда! Потаповы не сдаются! И вообще не проигрывают!
– Так точно! – Гаркнула я и пришпорила коня.
Пуля подо мной звонко била копытами. А стоило ее пришпорить – сорвалась в галоп.
Родное