не знала. Я не хотела знать то, о чем он мне рассказал…
Хотя нет, вру, он молчал. Локи просто включил диктофон. Маленькая черная машинка и запись пятиминутного разговора перевернули всю мою жизнь.
– Вы тот, кого называют Ловцом душ? – Женский незнакомый голос. Нервный, истеричный, совершенно незнакомый голос.
– Да. – Это Локи, я сразу узнала его. В отличие от женщины, он спокоен и равнодушен.
– Меня зовут Женя. Евгения. У меня нет денег. Мне сказали, что вы не работаете без денег, но… У меня есть информация о том, за кем вы охотитесь. Король крыс, это он стоит за всем… – продолжала женщина. – Бульвар Ленинского Комсомола, пятый дом, двадцать третья квартира. Это одно из их мест. Я там была. Ужасно… Голые стены… Я увидела ту надпись и поняла, что больше так не могу. Пусть… Я виновата, что сразу не поняла. Они зацепили меня через месяца два… Или три. Не помню. Они всех цепляют. Сразу и прочно, не вырвешься. Сначала уговаривают, потом угрожают. И вдруг ты понимаешь, что стал одним из них. – Женщина запнулась. – Вы мне поможете?
– Да. – Локи по-прежнему равнодушен.
– Все происходит в интернате. У нас в городе есть интернат для трудных подростков. Там… Именно там все начинается. Проституция. Наркотики. И что-то еще. Я пока мало знаю. Очень мало для вас, но для меня – слишком много. Я больше не могу так жить! Жить в доме, который построил страх. Жить на ТЕРРИТОРИИ… Помогите…
– Город?
– Алиев.
– Через два дня. Место встречи назовите сами. Я найду.
– Борисоглебская церковь. Спросите у любого, вам покажут. После вечерней службы я останусь. Я принесу белые лилии. Вы поможете?
– Да. – Слово упало тяжело, как каменная глыба на чью-то могилу.
– Спасибо.
Шипение пленки. Разговор закончен.
А я пыталась осознать услышанное. Дом, который построил страх… Проституция и наркотики… И все это – под прикрытием серых крыльев пансионата. Интернат для трудных подростков, место, закрытое от внешнего мира. Двухметровый забор и колючая проволока – достаточная гарантия того, что сытых, довольных жизнью обывателей не побеспокоят молодые волчата, живущие за бетонной стеной. Трудные подростки… Кому придет в голову интересоваться их глупыми подростковыми делами, там ведь все так красиво, прилично, тихо. Внешне. А изнутри… Зачем вникать?
– Ты не будешь кричать, если я тебя развяжу?
Я замотала головой: не буду, хотя мне действительно хотелось кричать от того, что я только что услышала.
Локи
Все получилось даже проще, чем он предполагал. Белобрысая спала, свернувшись калачиком. Так спокойно, что Локи почувствовал легкий укол совести. После его рассказа она вряд ли сможет так безмятежно спать. Вот он, например, не мог. Не из-за кошмаров, нет, ни один ночной кошмар не сравнится с тем, что ему доводилось видеть наяву, – просто не мог. Ложился, закрывал глаза и ждал. Локи часами мог ждать того момента, когда же, наконец, придет сон, но тот не приходил. Обидно.
Все, хватит