размера столу, гардеробу, отделанному белым мрамором очагу и пустому книжному шкафу. Комната Нико – первая налево – располагалась рядом с комнатой Каллума и напротив Рэйны. Либби неловко добралась до конца коридора вместе с Тристаном, что Нико не удивило. Она сильно боялась неодобрения, а Тристану вряд ли кто-то когда-нибудь нравился по-настоящему. Пока что решение Нико заключить союз с Либби не принесло ему популярности, но лучше пусть с ним мирятся материалисты, чем держат за шавку остальные трое.
Со сном Нико не медлил. Во-первых, Гидеон обещал навестить, а во-вторых, его сила практически полностью зависела от физической формы. Если в общих чертах, то магия – это как спорт; прибегая к ней, приходилось изрядно попотеть, и между подходами требовалось восстановиться. Нико сравнивал колдовство с Олимпиадами смертных: человек с природной склонностью мог работать по своей специальности на базовом уровне довольно легко, даже не запыхавшись, но для золота требовались изнурительные тренировки. И еще больше предстояло пахать для результата за пределами своей области. Можно, конечно, стать чемпионом во всех видах спорта, но так и сдохнуть недолго. Совершать подвиги сродни тем, на которые шел Нико де Варона, мог либо сильно глупый, либо сильно талантливый медит.
К счастью, он был и жутко талантлив, и чрезвычайно глуп.
– Это было офигительно трудно, – заметил Гидеон, проявляясь в подсознании Нико где-то посреди его предыдущего, полузабытого сна. Зато сейчас он очутился в бесконечной тюремной камере, на узкой койке, а Гидеон смотрел на него из-за решетки.
– Где бы ты ни был, – произнес он, – это крепость.
Нико, нахмурившись, огляделся.
– Правда?
– Я не могу к тебе проникнуть, – сказал Гидеон, указывая на прутья. – Да и Макса пришлось оставить снаружи.
– Снаружи чего?
– О, одного из миров. – Они еще в универе попытались составить карту царства грез, но не смогли: области мыслей было не так-то просто охватить, а миры подсознания простирались слишком широко и, запутанные, постоянно менялись. – С ним все будет хорошо. Уверен, он спит.
Нико встал и подошел к решетке.
– Вот уж не думал, что будет так трудно. – Хотя, если так поразмыслить, догадаться стоило.
– Тут полно охранительных чар, – сказал Гидеон. – Больше, чем можно было бы ожидать.
– Даже ментальных?
– Особенно ментальных. – Гидеон ущипнул невидимую гитарную струну. – Видишь? Тут поработал телепат.
Если Тристан прав в своих предположениях, то это, наверное, Париса. Хотя вряд ли показанные чары сотворила она. Скорее всего, то была нить в составе крупного телепатического барьера. Логично, воруют же не всегда что-то материальное.
Нико задрал голову, высматривая камеру наблюдения (или ее местную вариацию), и заметил ее в углу.
– Вот, – сказал Нико, указывая на нее. – Постарайся без громких обвинений.
Гидеон обернулся и пожал плечами.
– По правде, мне и сказать-то больше нечего. –