Среда Воскресения. Николай Бизин

девяносто третьего), имевших место произойти все там же, в Первонепристойной столице…

      Либо просто встретимся – если я захочу подставить своё сердце под её плащик (халатик, тунику, сари, кимоно или даже чадру); согласитесь: «И море, и Гомер – всё движется любовью.» – ведь даже для того, чтобы мой пророк отправился исполнять поручение Старика (кар-р!), ему пришлось сбежать от женщины – частью своей неделимой сути.

      А когда эта встреча произойдёт? А вот явит ли уже себя Илия дон Кехана в полной силе версификатора мира? А вот будет это явление несколько раньшим или несколько позжим всего вышеописанного?

      Не суть важно, ведь времени не существует. А что же тогда существует в мире?

      Только разговор на равных – никак иначе. Всего прочего нет вовсе.

      Ведь как одна Стихия не может быть без других Стихий, так и один человек не может стать её воплощением без помощи других ипостасей Стихии. Их немного: человеческие воплощения Воздуха, Земли, Воды и Огня, если их принимать без визуальных спецэфектов, оказываются весьма хрупкими и недолговечными.

      Только время (или Время – тоже Стихия, кровосмешенная с прочими и кромешная?) показывает функциональность каждого отдельного человека (да и был ли это человек?); только реакция среды (не только Воды, но и прочих) показывает истинный масштаб того ничтожного атома, затерянного в бездне прочих корпускул.

      Только разговор на равных делает этот «атом» (ординарную особь из homo sum) частью того «себя самого», который – наивозможен. Поэтому – пока Идальго (причем – босиком, чего никто из встречных не замечает; причем – совершенно не обмораживая ступней) пере-бирается из пригорода Царства Божьего в город-герой Москву.

      А пока он перебирается, я расскажу о таком общении. Я расскажу о первой встрече Стихии Воды с другими Стихиями.