их посещение не воспринималось как акт неповиновения.
После краха СССР были восстановлены свобода слова, печати и вероисповедания. Однако до того евреев притесняли на протяжении жизни двух поколений, и теперь им почти нечего было выражать. И вообще, каково значение слова «еврей», записанного у них в паспортах? Как молодой еврей, житель бывшего СССР, мог вдохнуть в это слово жизнь, наполнить его личным смыслом?
1. Зарождение
Тьма перед рассветом
Погожим весенним утром 1988 года двадцатидвухлетняя студентка-отличница Московского государственного университета Женя Михалева пришла на встречу со своим научным руководителем. Эта встреча перевернула ее жизнь.
Женины родители были евреями, но она, как и большинство ее сверстников, выросла в светском русском окружении, ни разу в жизни не бывала в синагоге, не справляла еврейских праздников. Израиль значил для нее не больше, чем Индия. Еврейство для нее начиналось и заканчивалось словом «еврейка», записанным в ее документах. Официально она считалась еврейкой, сама же себя воспринимала как молодую русскую интеллигентку, будущего ученого.
Женя не сомневалась, что сможет поступить в аспирантуру. Она получила диплом с отличием и полагала, что научная карьера для нее гарантирована.
Планы ее разбились в то роковое утро, все ее мечты уничтожила холодная и суровая реальность советского антисемитизма. Научный руководитель сообщил Жене: с ее стороны наглость вообще подавать документы в аспирантуру. «Невозможно, – сказал он ей, – чтобы еврейка смогла полностью оценить богатство и глубину русской литературы. Пушкин, Достоевский и другие великие русские писатели и поэты совершенно недоступны пониманию евреев, которые были и навсегда останутся здесь чужаками».
Женино заявление в аспирантуру не приняли. Университетское образование оказалось ей доступно лишь до определенного уровня. Ее научный руководитель сформулировал это так: «Вы должны ценить великодушие советской системы, которая и так дала вам незаслуженно много».
После того как потрясение уступило место гневу и негодованию, Женя стала искать логичные рациональные объяснения, но их не было. Поиски вывели ее на подпольную еврейскую программу в Москве – тут и зажглась первая искра ее возвращения к еврейству.
Семьдесят пять лет коммунистического правления подходили к концу. Советская империя разваливалась. Наконец-то открылись двери свободы. Сотни тысяч евреев собирали чемоданы, уезжали в Израиль и другие страны. Некоторые оставались – у каждого были на то свои личные причины. Считается, что на данный момент в бывших республиках Советского Союза проживает около двух миллионов евреев.
Исход продолжался, в страну хлынули всевозможные еврейские организации, чтобы посодействовать эмиграции тех евреев, которые решили уехать, и оказать социальную, религиозную и образовательную помощь тем, кто оставался. В основных центрах