совершенно неожиданно накрывшие мой сосок, но оттого мне было не менее приятно. Застонала от сладкого спазма внизу живота, непроизвольно свела ноги. Но кто-то уверенно вновь раздвинул их, настойчиво пробираясь рукой в трусики. Вот тогда-то до меня и дошло, что что-то не так. Паша никогда не позволил бы себе вести себя настолько нагло и бесцеремонно. Но было уже поздно возмущаться – мой ночной гость полностью завладел моим телом.
– Моя Радость! – раздался над ухом довольный мурлычущий голос.
Я вздрогнула, попыталась дёрнуться, но мне не дали, намертво припечатав к кровати. В панике распахнула глаза, но тут меня тоже ждал сюрприз: вокруг была всё та же темнота, непроглядная и вязкая.
Я сплю? Или мне всё это мерещится?
– Это опять ты? – настороженно спросила я и услышала в ответ низкий, сладострастный смех. Он, словно нежное пёрышко, прошёлся по моей коже, посылая по всему телу тучи беспокойных мурашек.
– А у тебя много знакомых драконов, которые приходят к тебе во сне, м-м… кроха?
Значит, всё-таки дракон. Я была права.
– Нет. У меня вообще нет знакомых драконов! – выпалила я и напряглась, почувствовав его обжигающее дыхание возле уха.
– Значит, я буду первым.
Вот, даже с закрытыми глазами и в темноте, я могла с уверенностью сказать, что этот змей сейчас улыбается.
– Почему я тебя не вижу? – пискнула я, когда меня вдруг стиснули в объятиях так крепко, что перехватило дыхание. – Я сплю?
– Конечно, спишь. – Он тихонько засмеялся и провёл кончиком носа по моей щеке, с шумом втягивая воздух. – Только во сне я могу пробраться в твой разум и прикоснуться… к тебе. – Его голос – сплошной порок. Я почувствовала, как губы дракона обхватывают мочку уха, заставляя меня дрожать от смешанных чувств. – Но это пока. Как только я найду тебя, кро-о-оха… – томно протянул он, пока наглый язык скользил по чувствительной коже за ушком, – ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю!
В его словах звучала угроза, но угроза эта была насквозь пропитана пороком, сладкой пыткой и непристойным обещанием.
Мамочки! Куда я вляпалась?!
Попыталась увернуться от цепких рук, ёрзая попой и отодвигаясь от мужчины, но меня с недовольным рыком тут же вернули обратно. Он прижал меня к своей горячей груди – по ощущениям, мускулистой и обнажённой. Объятия становились ещё крепче, прикосновения – откровенней, а поцелуи – жарче. Они обжигали кожу, разнося по телу импульсы удовольствия и чего-то еще, острого и запретного.
– Отпусти меня, я… я… Ах-х! – Я протяжно застонала, когда губы мужчины вновь сомкнулись на моём соске, посасывая, прикусывая, отчего всё тело выгнулось дугой.
– Ты что-то сказала, Радость? – ухмыльнулся гад.
– Я не хочу… – Мои губы еле шевелились, и тело меня почти не слушалось – оно плыло на волнах совершенно неведомого удовольствия.
– Не хочешь? – послышался короткий смешок. – А твоё тело мне говорит совсем другое.
Губы мужчины опускались всё ниже, прокладывая обжигающую дорожку к животу и ниже…