А кто теперь делает эти замечательные лакомства?
– Сейчас никто…
Учёный в удивлении поднял брови.
– Что значит – никто?! А ты почему их не делаешь?
– Я тут работаю…
– Какого чёрта?! Сынок, ты, наверное, единственный из здесь собравшихся, кому действительно стоит продолжать дело своих предков! Посмотри вокруг! Эти люди строят храм Богу, в которого не верят, и будут потом там читать молитвы, смысл которых не понимают! А вы с мамой делали вещи, приносящие людям радость, которую понимает каждый!
– Но у нас сейчас нет на это денег, дом заложен…
– Так, – Фауст хлопнул парнишку по плечу, – пошли к маме!
– Я не могу, у меня работа. Если меня выгонят…
– Если тебя выгонят, ты займёшься делом, которое тебе нравится и ради которого ты, возможно, пришёл в этот мир! Или тебе в радость перекидывать камни с места на место?
– Ну, нет, конечно…
– Вот и пошли, поможем твоей маме! Тебя, кажется, зовут Войтех?
– Да, пан Фауст.
– Снимай скорее эти лохмотья, Войтех, и вперёд!
Тон мужчины и его жёсткий взгляд говорили о том, что возражений быть не может. Мальчуган стянул с себя грязный холщовый фартук и отдал его Шилгану.
– Ты делаешь ошибку, Вой, – заметил тот.
– Нет, – бросил Фауст, – он её исправляет.
Юноша указал рукой в сторону Влтавы.
– Мы теперь там живём.
– Пошли.
Широко шагая по пражским улочкам, Георг едва успевал отвечать на вопросы мальчугана. Учёному явно нравился пытливый ум и любопытство Войтеха. Выйдя на мост, юноша остановился.
– Красиво тут, правда?
– Да, – улыбнулся Фауст, – ты случайно не Близнец?
– Нет, я один у мамы.
– Я не об этом, – рассмеялся алхимик.
– Скажите, – Войтех покосился на спутника, – а почему вы уверены, что люди не верят в Бога?
– А у тебя есть сомнения?
Юноша пожал плечами.
– Ну, не знаю…
– А ты посмотри со стороны. Большинство называющих себя христианами даже Библию ни разу в жизни не открывали. Спроси у них, что означает та или иная молитва, которые они с усердием твердят каждое воскресенье в храме, – не ответят. Вот ты, например, читал Библию?
– Да. Правда, мне там не всё понятно…
– Что именно?
– Что значит – Иисус умер за наши грехи? Это как, мы же ещё не родились, когда он умер. И что в раю все делают – просто гуляют с арфами? Это же скучно!
– Ха, – взорвался своим вороньим смехом Фауст, – ты мне положительно нравишься, парень. А ты у священника об этом спрашивал?
– Да.
– И что он сказал?
– Сказал, что ещё раз такое спрошу, он не допустит меня к причастию.
– Вот, я так и думал! В этом вся суть религий. А рай, ад… У каждого свой.
– Это как?
– Ну, к примеру, мой ад – это жизнь без смысла.
– А рай?
– Понятия не имею! Впрочем, туда я всё равно вряд ли попаду, – усмехнулся учёный.
– Вот, пан Фауст, мы пришли.
Мальчик