с собакой, кто-то держал на руках хнычущего младенца. Лица выражали нетерпение и отчасти восторг, восторг был и на физиономиях базарных торговцев-разносчиков, обалдевших от наплыва покупателей…
Все хотели видеть ее.
Она, можно сказать, сегодня была суперзвездой. Помощники палача как раз заканчивали подготовку «сцены» – помоста для предстоящей экзекуции. Двое молодых ребят умело раскладывали хворост, один из «заплечников» старательно прилаживал большой столб.
И вот ввели нашу примадонну.
Девушка понуро опустила голову, ее тонкие суставы отягощали кандалы. Цепи устроили перезвон, пока приговоренная к казни поднималась на эшафот. Зазвучала музыка, похоронный оркестр входил в этот замогильный «all inclusive». Публика завыла – дева взошла на помост и двое парней приковали ее к торчавшему столбу.
Послышались исступленные вопли: «Кончай с ней!». Сквозь путаницу нечесаных волос сверкнули глаза, девушка судорожно облизнула губы. Глашатай, откашлявшись, огласил весь список ее прегрешений. Смертница оказалась ведьмой.
Набожные зрители разом перекрестились. «Ату ее! Пускай зажигает!» Палач с чадящим факелом метнулся было к хворосту, но его остановили – власти великодушно разрешили преступнице предсмертное пожелание. Ветер подхватил мелодичный голос: женщина попросила разрешение на последний танец. Она сползла к столбу мужская часть аудитории заволновалась – мужья подошли поближе, жены схватили их за шиворот…
Упругое тело завертелось среди деревяшек, оно извивалось и тряслось. Сложно было поверить, что танцовщице что-то мешало – словно и не было железных колодок. Мужи рисковали свернуть шеи, они тянули их к помосту, точно стадо жирафов. Показалась соблазнительно-белая ножка, зрители сорвали свои басы на дикий визг. Жены сокрушенно зажали уши пальцами, младенцы запищали.
Она продолжила неистовый танец. Глашатай выронил трубу, палач до боли сжал уже потухший факел. Изгибающееся тело почти обвило столб, оно вертелось и кружилось вокруг полена, чуть ли не снимая с него стружку. Из пропитых глоток исторгся протяжный стон, когда верткая красавица исчезла, распалась в атмосфере. Натруженные пивными кружками ладони взбили воздух продолжительными аплодисментами.
Незачетный подвиг
И что там еще придумал этот вредный Эврисфей?
Вставая с усыпанного лепестками роз ложа, Геракл сладко потянулся и зевнул. Устало снял бигуди из клыков Эриманфского вепря, мимоходом глянул в зеркало («детка, ты как всегда супер!») Несколько раз отжался, поиграл гранеными мускулами. Затем нехотя подошел к телефону – послышался гнусавый голос Эврисфея. Геракл почесал поясницу:
– Ну какие подвиги?! Сегодня ж выходной…
Царь беспардонно перебил героя:
– Ступай к Полифему. У него там есть для тебя работенка.
Фу! Опять плыть на остров. Положив трубку, Геракл сделал пару махов ногами. Грациозно протанцевал на кухню, скушал омлет из яиц стимфалийской несушки. Наконец нацепил солнцезащитные