такие шедевры тебе пекла, ни один магазинный с ее не сравнится.
– Давайте за то, чтобы в следующем году поесть ее торт! – Мила протягивает стаканчик, и все молча берут свои.
В этом тосте больше, чем тоска по сладкому, в нем – скорбь, поддержка друзей, желание, чтобы маленький человек победил смертельную болезнь, а все наконец вернулось на круги своя. Я пью вместе со всеми, но после ухожу купаться. Самобичевание – мое все. Стыд заливает с головой – могла ли я придумать что-то хуже, чем подарить Кириллу дурацкий торт? Теперь стала понятна его реакция тогда на балконе. Лучше бы мне и правда не дарить ему ничего. Захотела отблагодарить человека, сделать ему приятное, а получилось, что невольно со всего маху сыпанула соли на кровоточащую рану… Я улучаю момент и подхожу к Киру.
– Прости за торт, – шепчу покаянно. – Я не знала про вашу традицию и не хотела тебя обидеть. По-дурацки все получилось…
– Да брось, – он легко обнимает меня и прижимает к себе. – Торт был вкусный, я с удовольствием его съел, зато не пришлось ни с кем делиться. Как тебе тут? Не жалеешь, что поехала с нами? – Кирилл переводит тему, и я не настаиваю, следуя нашему негласному правилу: не лезть друг к другу в душу.
– Здорово, – улыбаюсь. – Я еще никогда не ночевала на природе, так что для меня это целое приключение.
– А рыбу ловила? – хитро щурится именинник. Я теряюсь.
– Не знаю. В детстве, наверное…
– Тогда я просто чувствую себя обязанным научить тебя бросать спиннинг, – он тянет меня к палаткам. – Сейчас вечером самый клев!
Глава 8
Там Кир придирчиво выбирает удочку, хотя для меня все они на одно лицо, так сказать, и ведет к берегу. Я все еще чувствую неловкость из-за торта, поэтому веду себя тихо и послушно. Надеваю чьи-то резиновые сапоги и встаю рядом с соседом. Он крепит к леске серебристую блесну с тремя крючками, что-то нажимает на катушке, лихо замахивается и отправляет снасть в полет. Я слежу за идеальной дугой, которую она описывает в воздухе, вижу, как блесна плюхается в воду вдали, и Кирилл начинает вращать рукоятку катушки, накручивая леску обратно. К моему разочарованию блесна возвращается пустой. Если честно, я ждала чуда. Не золотой рыбки, конечно, но хоть какой-нибудь, пускай и самой маленькой и невзрачной.
– Теперь ты попробуй, сейчас объясню, как забрасывать надо. Вот эту дугу откидываешь, – он со слабым щелчком передвигает металлическую загогулину на катушке. – Здесь прижимаешь леску к удилищу пальцем, – длинный палец музыканта фиксирует волокно, наглядно показывая, что нужно делать. – Замахиваешься и хлестко бросаешь, – я смотрю, как серебристая блесна снова красиво летит в воздухе, а потом плюхается в воду и скрывается из виду. Кирилл щелкает катушкой и начинает крутить ручку, сматывая леску. – Главное – выдерживать определенную скорость, – со знанием дела наставляет он. – Не слишком быструю, чтобы рыба могла догнать, но и не слишком медленную, чтобы крючки не зацепились за дно или за корягу. Вряд ли ты захочешь плыть туда, чтобы спасти блесну.
Я