мы молча пялились друг на друга, а затем он понимающе улыбнулся.
– Тоже очнулся не пойми где, с куском швейцарского сыра вместо мозгов и без права выхода из игры?
– Двигаем, – опомнившись, я махнул рукой, показывая, что не стоит торчать на месте. – Про сыр, это ты память имел в виду?
– Память, личность… Не помня себя, мы ведь не можем толком понять, кто мы есть.
– Не без этого. Но заблокировали не всё. Можно сказать, одну биографию и кое-что, связанное с достижениями науки и техники…
– Как раз в области игр и работы с мозгами. Есть идеи, что это вообще значит?
– Одна глупее другой. У тебя?
– То же самое. Кстати, притормози-ка, у меня для тебя кое-что есть.
Я с интересом взглянул на Трувора, пытаясь понять, о чём это он толкует, а игрок, тем временем, сунул руку в маленький сплетённый из травы кошелёк, болтавшийся у него на бедре. Инвентарь? Интересно, сколько у него там ячеек?
– Держи, – в свете лампы блеснул розовой гранью фиал жизни персонажа Никто. – Не знаешь, что будет, если они закончатся?
– Думаю, лучше не проверять, – я бережно положил колбочку с собственной жизнью в сумку. – Спасибо.
– Сочтёмся… Да погоди ты бежать, это ещё не всё! – на его ладони лежал маленький кроваво-красный осколок памяти персонажа Джокер. – Что это, ты тоже не в курсе?
– Вся суть в названии. Найдёшь свой такой и вернёшь часть заблокированных воспоминаний.
– Так я и думал, –Трувор слегка помрачнел, сунул осколок обратно в кошель и кивнул в сторону темнеющих впереди зарослей. – Идём. У тебя моих фиалов или кристаллов, случаем, не завалялось?
– Нет, извини, – мне и впрямь было жаль разочаровывать товарища по несчастью. Нетрудно представить, как его распирает желание заполучить хотя бы один осколок. Меня и самого распирает.
С минуту мы бежали в молчании, переваривая те скудные сведения, что нам удалось почерпнуть друг у друга, но окружающая обстановка к долгим паузам не слишком располагала, и я решил продолжить знакомство.
– У тебя из оружия что прокачано?
– Праща до двойки. Порхаю, как бабочка, и жалю примерно так же.
– А можешь вложиться в боевой серп и щит? – я вспомнил о притыренной у Корнея экипировке. С такими вещицами, даже мой неуклюжий напарник может стать какой-никакой боевой единицей.
– Не вариант, – Трувор тихо ругнулся, споткнувшись об очередной корень. – Я почти все очки вложил в социалку.
– И как, Тунпо оценил? – не поддеть этого любителя харизмы и интеллекта я просто не мог.
– Ой, не напоминай даже. Лучше скажи, что на этом острове есть города или, хотя бы, фактории, нормальных цивилизованных хомо сапиенс.
– Да вы, батенька, похоже, расист! – я дёрнул Трувора за плечо, уводя в сторону от храпевших в кустах бородавочников. Тот, со своим восприятием, их даже в свете лампы прошляпил.
– Я жертва племени одноклеточных трубочистов. К тому же больших любителей забивать