Не только мама. Практическое руководство по поиску себя для каждой девушки с детьми
ровненькими рядами по дизайнерским колыбелям, пока стройная мама пилит селфи в таком домашнем наряде, который большинство моих знакомых приберегли бы для особого случая, словно это парадный бабушкин хрусталь в серванте.
К селфи, как правило, прилагается отчет о том, что эта суперженщина успела сделать, проснувшись до восхода солнца (пранаяма, вакуум, брашинг, легкая растяжка, массаж гуаша, расхламление, аффирмации, безглютеновые маффины). И вдохновляющая цитата. И с десяток сториз, где наша героиня – которая, конечно же, не только мама очаровательных тройняшек и счастливая жена лучшего мужа, но и онлайн-предпринимательница – приглашает пройти ее курс «Плоский живот за 10 дней» или заказать кардиган из шерсти альпак, которых она в свободное время разводит на даче.
Вы листаете эти солнечные, вдохновляющие сториз, расписанные по всем законам современного сторителлинга, закрывшись в туалете с чашкой кофе, пока ваши отпрыски верещат, занимаясь спортивным перетягиванием ни в чем не повинной таксы Батона, расплескивая молоко из мисок с хлопьями на только что принесенный из дорогой химчистки ковер и время от времени ломясь в закрытую дверь ванной комнаты, словно белые ходоки в ворота ледяной крепости в «Игре престолов».
Где они, плоский живот, альпаки и безглютеновые маффины? Кажется, в этой жизни их точно не предвидится. Уверена, у вас тоже найдется парочка таких вдохновляющих (и ужасно раздражающих, будем честны!) примеров мам «из интернетов», на которых вы смотрите со странной смесью жгучей зависти, легкого презрения и искреннего недоумения.
Впрочем, не стоит винить только соцсети.
Феномен «супермамства» не нов, просто соцсети его особенно ярко подсветил, как и другие наши особенности.
Все началось задолго до того, как к нам в ладони встроили интернет. Профессор Джоди Ванденберг-Дэвис [1], заведующая кафедрой женских, гендерных и сексуальных исследований в Университете Висконсин-Ла-Кросс, считает, что корни современной родительской фрустрации следует искать в 1980-х. Тогда оплата квалифицированного женского труда стала расти, но одновременно, по какой-то удивительной иронии, начало набирать обороты «интенсивное материнство». Тогда же модным стало следить за детьми на повышенных оборотах – безотрывно мониторить, не едят ли они слишком много джанкфуда, пользуются ли солнцезащитными средствами, что именно смотрят по телевизору. Сейчас это кажется нам само самим разумеющимся и даже слишком базовым. Но стоит припомнить, как растили детей до этого: в 50-х, 60-х и 70-х никому из родителей не было дела ни до чего, перечисленного выше, а про довоенные времена я просто молчу.
Дети росли предоставленными сами себе, а гендерные роли внутри семьи были, как правило, железобетонными.
Времена изменились, в результате чего трансформировалось и материнство.
К середине 80-х женщины оказались порядком измотаны активной карьерой, не менее активным материнством и нарастающим ощущением, что, несмотря на все усилия,