их, раскрашивая в огненные узоры, бросая снопы искр и уползая на покой…
Виолетта присела на чемодан, молча уставившись на красоту не принявшего новых гостей мира. Роза тихо поглаживала подругу по спине. Давид взял Розу за руку слегка сжав.
Заночевать решили на пляже.
Сон не шел, разговаривать не хотелось.
Давид затянул красивую грустную песню. Виолетта всхлипнула.
– Что же теперь нам делать? – отважилась спросить Роза.
– Что-нибудь придумаем… – попытался быть оптимистом Давид.
– Мы с голоду умрем… – опять всхлипнула Виолетта. В этот момент ей на голову с пальмы упал жирный зрелый финик, и она, машинально откусив, задумчиво добавила: – Ну, допустим, не с голоду… но обязательно умрем.
– Все когда-нибудь умрут, – подвел итог Давид.
– Нам надо сказать небу то, что мы действительно хотим, – придумала Роза.
– Я хочу остаться здесь и найти Хосика! – радостно озвучила мечту Виолетта.
– Я хочу снова начать шить, – сказала Роза.
– Ты шьешь? – удивился Давид.
– Да, я училась когда-то.
– Розочка, ну ты же из этих… – прервала рыдания Виолетта. – Ты тридцать лет табачной королевой была на районе, с бандитами управлялась, с управой, пожарными и с санэпидемстанцией все решала. – Она громко высморкалась в подол платья. – Тебя управдом боялся! Ну придумай хоть что-нибудь…
Роза вздохнула. Поцеловав Виолетту в подрагивающий затылок, сжав Давида за предплечье, сказала:
– Доживем до утра и пойдем в полицию. Расскажем, что ни билетов, ни паспортов, ни денег у нас нет. Пусть сообщат в посольство.
Вдоль моря шел цыган и протяжно пел берущую за самое сердце песню. Он остановился напротив троицы, поклонившись и взяв аккорд повыше, с надрывом запел о любви.
Виолетта снова разрыдалась в голос:
– Боже, я никогда не увижу Хосика! Он такой добрый и теплый… у него дома даже коврики связаны так, как мне нравится!
– Это невозможно терпеть, пойду пройдусь, – сказал Давид и отправился бродить по пляжу. За ним увязался и цыган, понявший, что тут ему ничего не перепадет.
Роза с Виолеттой, успокаивая друг друга, незаметно уснули, устав от переживаний.
Утром их разбудили крики скандальных чаек и припекающее солнце. Давид не вернулся. Кажется, с ним произошло что-то непоправимое. Надо было идти в полицию.
– Мне так жаль… – по дороге винила себя Роза во всех несчастьях друзей.
– Ах, дорогая, если бы не ты, я бы не пережила столько приключений! Не печалься, мы что-нибудь придумаем.
– Я очень голодная…
– Я тоже сейчас тебе ухо откушу, наверное!
Впереди послышался шум от фермерского рынка, раскинувшегося прямо посередине городской площади.
На рынке можно было пробовать все, что лежало на прилавках. Розе и Виолетте сунули в руки по пластиковому стаканчику с шипящим алкогольным компотом.
Раскрасневшиеся и немного хмельные, забыв о несчастьях, подруги погрузились в испанский продуктовый водоворот.