зрачками, что пригрезился ночью, – сдался Лео.
Люсия, неожиданно обняв Лео, сказала:
– Я знала. Слава богу, это ты. Виктор не ошибся.
– С этого момента поподробнее…
– Я прошу тебя, пойдем домой, приготовим ужин, и я расскажу все то, что знаю. Отец слишком все запутывает своими метафорами.
– Так что я видел?
– Не здесь, умоляю, не здесь!
Видя, как она разволновалась, Лео уступил. Они шли до дома в молчании, каждый погруженный в свои мысли.
Дома Люсия, чмокнув Бартоломео, принялась за готовку. Она переоделась в легкое домашнее платье и заколола высоко волосы, обнажив тонкую шею. Разогрев на открытом огне масло, кинула в него немного театрально чеснок и специи, а затем крупные куски мяса. Воздух загустел, поплыл, обволакивая предметы, будоража ноздри. Лео подошел сзади, заглядывая ей через плечо. Она ловко шинковала лук и морковь, добавляя все новые ингредиенты, потом сушеные помидоры и свежий перец, петрушку. Все новые и новые краски добавлялись в это божественное варево, пропитываясь соком друг друга и превращаясь в золотистое месиво.
Лео подумал, что такой способ готовки сродни сексу когда взаимная близость дает сок и вкус. У него не было подобного опыта, но он представлял, как бы занялся любовью с той, от которой кружится голова.
Люсия добавила воды, картошки, накрыла все тяжеленной крышкой, сделав огонь потише. Обернувшись – опешила, встретив взгляд Лео.
– Я пытался подсмотреть рецепт.
– Ничего сложного, обычное деревенское блюдо. Отец любит мягкое мясо.
– Поговорим?
Она согласно кивнула. Выйдя на крыльцо, повернулась к Лео, опершись на перила.
– Посмотри на горы. Посмотри вон туда, где самая острая вершина закрывает свет луны. Я хочу пойти с тобой туда.
– Хорошо. Я прибыл ради этого. Виктор рассказывал, что скалам миллионы лет, и можно найти наскальную живопись эпохи неолита.
– Знаешь, Лео, я иногда говорю что-то – и люди это делают.
– Гипноз?
– Что-то типа того. Но мне важно, чтобы ты пошел сам, по своей воле.
– Я же сказал, что пойду. А что мы ищем?
– Отец уверен, что есть древние монстры, пытающиеся выжить в быстро изменяющемся мире. И он уверен, что они вернулись. Он говорит, что существует связь между мной и этими монстрами, поскольку я родилась и росла, когда змей пил молоко моей матери. В тот день, когда ее не стало, у меня прорезались первые зубы. Это напугало отца, хотя для восьмимесячного младенца это нормально.
– Но потом все было спокойно?
– Конечно, он же убил змея.
– Так кто приходил ночью?
– Это мы с тобой и должны выяснить.
– Тебе страшно? – Лео смотрел на Люсию, понимая, что его жизнь разделилась на «до» и «после». До встречи с Люсией он был уверен, что романтика, чувства – это атавизм прошлых времен, лишь мешающий эволюции человечества. Но сейчас, слушая, как неровно бьется его собственное сердце, ни в чем уже не был уверен.
– Пойдем ужинать, – не ответила на вопрос Люсия и скрылась в доме.
Бартоломео открыл