что магнит, едины.
Нам и невдомёк, кто растратил рубль
По копейке без явственной причины…
Он, она – трагедия, слово не прибавить,
Даже эту фразу: Бог судить их в праве.
Хвала ли критика
А если ты не прячешься, то манишь
Так скромно, что становится неловко,
Как будто кукиш греешь ты в кармане,
И хвалишься писательской сноровкой,
Мол, убедитесь, я чего-нибудь да стою,
Хотя бы речью и забавной, и простою.
Невежество твоё исправить невозможно,
Не излечить калеку телом от рожденья,
Вот и причина отчего ты осторожный,
Синица соловьиному не выучится пенью.
Безумством храбрых кто-то восхищенный:
Они герои, слава на подвиг обреченным!..
Имеет право и глупец на самовыражение,
И похвалить грешно, грешно и порицанье,
От чтива опуса одно лишь раздраженье,
Но вспомните, что так писали сами
Вы юными с душой обильной страсти,
Влюблённые и жаждущие счастья…
А если ты не делишься, скрываешь,
То обречен на вечное забвение,
Душа изноется в страданиях живая,
Как если бы никто не слышал пенье
Весною птиц, казалась б роща мёртвой,
И жухли травы, казался воздух спёртым.
Безумство чувств нам дар и наказанье,
Верна и фраза: он пишет, словно дышит,
Душа бездонная, как космос, мироздание,
Дар дан иль нет, придет призванье свыше
К тому, кто верит, пробует, дерзает…
Хвала ли критика в твой адрес, я не знаю.
Живут
Живут, упав на дно и высоко взлетев,
Как отраженье, в пучок каната нервы,
Мышь стала львом, в кота мельчает лев,
В ряду кто крайний, может быть и первым,
Один утратил страх и смерть ему собрат,
Другой, ложась, живым проснуться рад.
Живут и на войне, где чувства на пределе,
Убит – злой рок, остался жив – судьба,
Окоп, землянка, труд ратный надоели,
Он молится крестясь, убрав ли грязь со лба,
А тот, кто был убит, отчасти он счастливый,
На небе ест не ест, пьёт не напьётся пива.
Что захотелось духу, то мыслью создаёт.
Он вновь малыш, во рту беззубом соска,
И молодая мама, баюкая, и песенку поёт,
Распущенных волос касается расчёской…
Забудет он, что был солдат, погиб в бою,
Не сознает: без плоти жив, как дух в раю.
Живут и те вдали от всех, в степях, горах,
С природой дикой душою в тесной связи,
Сожгут усопших, по ветру пустят прах,
И примитивный быт и труд, однообразье
Привычно им, тем счастливы вполне,
Загрыз ли зверь, убиты ль на войне.
И кладбище, заросшее бурьяном,
И вдоль дороги мертвое селенье:
Здесь жили, … с гармошкой Ваня пьяный
Озорничал…, здесь дикий