его к Максиму, он опустил древко на его плечо:
– Хорошо, м-да, совсем хорошо. Я не ошибся. Тебе не откажешь в логике и анализе цепи случайных событий, которые люди называют историей… Что же касается нашей сегодняшней беседы, я намеренно провоцировал тебя. Мне хотелось узнать, насколько ты готов к серьезным этапам наших бесед.
– Ну и… как? – мрачно поинтересовался Максим.
– Вижу, как ни испытывай тебя, ты не отрекаешься от своих убеждений. На самом же деле, если хочешь узнать, как обстоят дела с этими вопросами, то смерть есть то единственное и великое благо, ниспосланное вам в дар природой. Мудрость Природы безгранична. Что есть ваша физическая смерть? Люди страшатся ее, как предела своего существования. Но подумай сам, чтобы было, если бы после смерти человек не исчезал бесследно? Многие думают, в силу разных представлений о загробной жизни, что от человека что-то сохраняется после физической смерти в каком-то неведомом пространстве. Я знаю людей… Поверь, это был бы ад, почище самых страшных людских представлений о нем.
То, что человеку было бы дано после его физической смерти никоим образом не принесло бы ни успокоения, ни удовлетворения, ни ощущения полноценности бытия. Он тосковал бы по тому, что оставил в своем плотско-физическом Бытии. Человек стал бы самым несчастным существом, которого не смогло бы наказать сильнее ни одна загробная нечисть, в виде дьяволов или других «вражьих» сил. Так что смерть, неизбежная и окончательная, есть великая милость и дар природы по отношению к вам…
А если иная сущность, которую люди зовут Богом, изменит восшедшую в рай душу так, что она не смогла бы отождествить себя с тем, кому она принадлежала в жизни земной? Какое же было бы это воскресение, если не та же самая фактическая смерть, которой так страшатся при жизни? Продолжение сознания в полном объеме в иной реинкарнации – вот что есть Воскресение! Вместе с памятью об ушедшей жизни, чувствами и желаниями, нереализованными возможностями! Но даже эти миражи по всем религиозным канонам там недоступны!
Ты знаешь, что ждало бы душу там, в вечном обиталище? – гремело и бухало в ушах Максима, отдаваясь в висках тяжкой вибрацией. − Века сливались бы в бесконечный, обезличенный поток. Ничто не могло приобрести там значимость события, так как только конечность вашего бытия придает вкус и страсть любому событию в жизни смертных. Многие, желая при жизни испытать это ощущение, намеренно, на грани жизни и смерти, подвергают себя таким экстремальным поступкам, так сказать, повышают свой адреналин!
− Ну, так кто я? – вдруг, без всякого перехода М. ткнул в грудь Максима костлявым пальцем, необычайно длинным и сухим, как ветка столетнего саксаула. – Догадался?
Максим медленно кивнул:
– Вы есть Смерть…
– Вот это да! – патетически воскликнул М. – Да о чем же мы сейчас толковали! Неужто тебе в голову не пришло, что есть еще сущности, помимо тех, которыми забиты ваши мозги! По-твоему, я Смерть?!
М. медленно поднялся.