нке этой тесной,
когда улицы тихи,
я люблю, забравшись в кресло,
сочинять свои стихи.
Рядом ляжет кот Василий
и за ручкою следит,
без особенных усилий
попадая лапой в ритм.
Я пройдусь по коридору —
он за мною по пятам:
не уснуть в такую пору
ни поэтам, ни котам.
По душам поговорив, мы
принимаемся за труд —
то ли мыши, то ли рифмы
спать нам с Васькой не дают.
Два золотых фонарика
Два золотых фонарика
мне издали сверкали.
Два золотых фонарика
мне лучик подавали.
Держась за ручку лучика,
спускался я в подвал.
Бармен с лицом везунчика
мне пиво наливал.
Родное, «Жигулёвское»,
долитое водой!
С друзьями пил-расплёскивал,
потом шагал домой.
Шагал по тёмным улицам,
где светится сирень,
где фонари сутулятся,
и спит под лавкой тень.
Девушка в окне
Дождь с силой лупит по спине.
Вот девушка стоит в окне,
рукою трогая прическу.
А платье в яркую полоску —
как экзотический цветок.
Я весь уже насквозь промок,
по мне вода ручьём стекает,
но девушка не замечает —
она в себя погружена,
в её глазах отражена
белёсая полоска неба,
домов размытые черты…
Ах, к ней на подоконник мне бы
взлететь, войти в её мечты
и там надолго задержаться,
забыв и час, и день, и год,
и, как промокший этот кот,
в её глазищах отражаться!
Тост
Покуда водка есть в стакане,
покуда мелочь есть в кармане,
покуда свет горит в окне,
покуда помнят обо мне,
покуда кровь течет по венам —
да будет жизнь благословенна!
Иной
Я вижу в зеркале иного:
он моего не помнит слова,
он моего не знает знака,
его зловредная собака
задрала моего кота,
он на меня глядит сквозь ста —
вни чуть прищуренного века.
О-о-о! Нет опасней человека!
Тося
Я Буддой не буду,
Де Садом не стану,
О славе забуду,
От стаи отстану.
На зимней заре
В московском дворе
Я буду носы вытирать детворе.
Мечты и пустые надежды отбросив,
Во всём помогать воспитателке Тосе.
Какой там Де Сад —
Когда здесь детсад!
Один поцелуй воспитателки Тоси
Мне голову, словно пропеллером, сносит.
Московские девки
Плечисты и крепки:
Джинсы, футболки,
Кроссовки да цепки.
А Тося моя —
Она из Тамбова.
Покорна, добра
И нежна, как корова,
Пахнет деревней и молоком…
Как же я жил,
Пока был незнаком
С Тосей из славного града Тамбова
С редкой фамилией —
Иванова!
Бег на месте
Потихоньку, понемногу
разгорается заря.
Мы пускаемся в дорогу,
ничего не говоря.
Кто на офигенной тачке,
кто на стареньком авто,
кто на маленькой собачке,
кто в калошах,
кто в пальто.
Кто за пачкой маргарина
и батоном на обед.
Кто-то – за адреналином
в Гималаи и Тибет.
Кто-то прыгает и скачет,
очарованный собой, —
Кто-то от тоски собачей
прямо в омут головой.
Все мы носим чьи-то маски:
бизнесмен, политик, шут…
И куда-то,