и уютный мир, в котором она обитала, рассыпался, словно плетеная гондола воздушного шара, и она вывалилась из нее и зависла в черной пустоте, подобно крылу самолета. Теперь безжалостная судьба готовилась крутить ею по своему усмотрению. Пройдет немного времени, и бессловесные парни в голубых комбинезонах с профессиональной четкостью наденут на нее парашют, застегнут все карабины и защелки и подведут к краю пропасти. Я представил, как Ирэн взглянет на меня за мгновение до того, как прыгнуть. С какой болью и отчаянием! И сколько скорби и любви увижу я в ее глазах! Зачем я ее убиваю? Зачем я сбрасываю ее в пропасть?
– Ты чего так покраснел? – спросила Марго. – Как тебе последний альбом "Леденцов"? Полная безвкусица, правда?
Я раб собственных предубеждений! Ничего между мной и Ирэн не произошло. Вот она сидит напротив меня, в каких-нибудь трех шагах! Та же Ирэн, которую я знал много лет. И всё между нами как прежде, и ситуация проста и понятна. Она любит меня, и от меня требуется лишь ювелирная осторожность в словах и поступках, чтобы не ранить ее открытое и незащищенное сердце. Что меня удерживает? Что мешает сделать три шага вперед?
– Пойдем покурим? – спросила Марго, почувствовав, как я напрягся, чтобы встать.
Акулов демонстративно выплеснул водку на пол, и что-то сказал Ирэн на ухо. Она повернулась к нему, скривила губы и кивнула.
– А с какой стати вы всех записываете к себе в друзья? – громко спросил Акулов у кардиолога, которая уже наполняла стаканчики для нас с Марго. Кардиолог повернулась к нему, захлопала невыразительными блеклыми глазками и широко растянула серые губы.
– Ну… а как же? Как же иначе? Я всех вас люблю…
– Напрасно, – холодно и с некоторой доли брезгливости произнес Акулов, сминая в кулаке стаканчик. – Потому что я считаю вас своим противником. Как, собственно, и всех остальных. Мы в разных командах, а это значит, что мы враги. Зачем лицемерить и пить на брудершафт, если через несколько часов мы будем готовы глотки перегрызть друг другу ради трехсот тысяч баксов! Разве я не прав? Кто скажет честно, что готов уступить деньги другому? Или поделить их на всех поровну?.. Ну? Молчите? Заткнулись? А что касается меня, то я намерен снять весь банк, и не уступлю его никому другому.
– Вы злые ребята, – по-детски робким голоском произнесла кардиолог, почему-то причислив мою Ирэн в союзники к Акулову.
– Злые? – воскликнул Акулов, громко рассмеялся, а потом, кривляясь, по-обезьяньи выпятил губы. – Вы ошибаетесь. Я не злой. Я безжалостный! Я вообще нравственный урод! Я готов к победе идти по трупам! Ломать челюсти и сворачивать шеи!
Он вскочил и вскинул вверх руку. Здорово парень играл на публику! Кардиолог что-то невнятно произнесла и запила свои слова водкой. Лысый тренер притих в своем углу и втянул голову в плечи. Путаясь в проводах, в отсек ввалился оператор, желая снять интересную сцену, но Акулов махнул на него рукой и сел.
– Опоздал, братишка! Второй дубль делать не будем.
– С