конструкции, предназначенным к тому, чтобы распространять юридические нормы за пределы их первоначальной цели, смягчать суровость формального права, облегчать доказывание в процессе. Отождествление абстракции и фикции было бы возможно лишь в том случае, если бы фикцией назвать все отвлеченное в противоположность материальному миру, – но тогда вся наука представляла бы не что иное, как сумму фикций.
Юридическое познание государства стремится поэтому не к выяснению его реального существа, а к тому, чтобы сделать государство юридически мыслимым, т. е. найти понятие, в котором без внутренних противоречий мыслимы все юридические особенности государства. Познание реального бытия государства должно быть положено в основу этого понятия, но не должно быть с ним отождествляемо. Противники «фикций» в науке государственного права пытались конструировать то, что они признают реальным бытием государства, в то же время и как юридическое существо его. При ближайшем рассмотрении оказывается, однако, что в эту реалистически-эмпирическую конструкцию государства всегда вводился и такой элемент, который является с их точки зрения юридической «фикцией». Это относится к теориям государства как состояния, равно как к теориям, отождествляющим его с народом или властителем, которые эмпирически не могут выяснить единство состояния, народа, властителя при смене индивидов. Но каждое юридическое понятие прежде всего должно конструировать как единство те юридические факты, которые должны быть им систематизированы, ибо это понятие есть не что иное, как форма синтеза этих фактов. Собственность, закладное право, обязательство суть логические единства, которые могут быть выведены только из данных юридических фактов и из которых, в свою очередь, должны вытекать как логические последствия все создающие их юридические факты. Априорным критерием правильного юридического учения о государстве служит поэтому возможность объяснить с точки зрения этого учения единство государства.
Переходя теперь к рассмотрению отдельных юридических теорий государства, мы можем сделать это, конечно, только с точки зрения нашей современной публицистической науки. Каждая эпоха имеет свои особые правовые понятия, которые, если приложить к ним критерий других эпох, оказываются несостоятельными. Вполне сознавая историческую обусловленность нашего юридического мышления, можно, однако, для определенной эпохи признать соответственным только один какой-либо вид юридической конструкции явления. Кроме того, едва ли производителен труд не только констатировать исчезнувшие юридические представления, но и подвергать их подробному догматическому исследованию на основе всей системы права, из которой они возникли.
Возможна троякого рода юридическая конструкция государства. Государство есть либо объект права, либо правоотношение, либо субъект права.
1. Последовательно провести конструкции государства как объекта – невозможно. Ибо всякий объект права