вам благодарен, господин профессор… Пастер! Смею ли я надеяться, что состояние моего здоровья и отсутствие в роду душевнобольных позволит мне совершить увлекательную поездку на остров Сахалин?
Не дождавшись ответа, Ландсберг поклонился доктору Малышеву и вышел из смотрового помещения.
Изуродованные часы так и лежали на столе. Судейкин провел ладонью по лицу, зачем-то тронул часы и вздрогнул, когда неожиданно высунувшаяся из погнутого корпуса часов пружина тоненько звякнула…
Спустя двое суток после секретного и оказавшегося бесполезным визита полковника Судейкина в Псков изуродованные Ландсбергом часы легли на стол бывшего главы III-его Отделения Собственной Е. И. В. Канцелярии Дрентельна, днями получившего назначение о переводе в Киев, в кресло тамошнего генерал-губернатора.
Александр Романович, вопреки ожиданию Судейкина, выслушал его довольно эмоциональный доклад спокойно, даже как-то отрешенно. С наибольшим интересом он отнесся к часам – повертел их в руках, попытался выправить погнутый золотой корпус, и, потерпев неудачу, поднял глаза на Судейкина.
– Что, брат Судейкин, жалко часов-то?
– А то, Александр Романович! Именные, из рук графа Бенкендорфа еще получал на заре своей службы-с. С гравировкой. А этот негодяй одним движением из памятной вещицы хлам сотворил!
– Часы – дело наживное. Старайся! – хмыкнул Киевский генерал-губернатор. – Новые получишь, тоже золотые. А эти, дам тебе совет, не выбрасывай! Мне представляется, что в этаком виде часы более памятны будут. М-да… Что ж, может, оно и к лучшему, что ты без Ландсберга вернулся!
– Что-нибудь случилось, Александр Романович? – прервал затянувшуюся паузу Судейкин.
– Случилось? Нет, пока не случилось, брат Судейкин! Но случится – и весьма скоро! Сижу вот и размышляю второй день – то ли лучше было в свое время форсировать события, то ли Бога благодарить, что сам не поспешил и тебе не дал. Не знаю, право…
– Да что случиться-то должно, Александр Романович?
– Через министра Двора Е.И.В. мне стало известно, что не позднее конца сего месяца государь подпишет ряд важных документов, кои уже давно подготовлены и ждут только высочайшей резолюции. Суть документов такова: Петербургское генерал-губернаторство упраздняется, назначается Высшая исполнительная комиссия с обширнейшими полномочиями.
– А… А вас, Александр Романович, стало быть, в Киев?
– А пока – в члены Государственного совета, чтоб не очень обидно было. Ну и в Киев «задвинут» губернаторствовать. Я ж там служил до турецкой кампании, обстановку хорошо знаю. Так-то, брат Судейкин!
– Ну а кого в диктаторы, Александр Романович? – шепотом, перекрестясь, поинтересовался Судейкин. – Есть, по вашему мнению, кандидат на сию должность?
Дрентельн хмыкнул: он вовсе не собирался пересказывать Судейкину свой последний разговор с Победоносцевым. Старый лис, хотя по своему обыкновению и ходил вокруг да около, ясно дал