а мне в спину летит возмущенное:
– Иди к черту, Хакимов! Это тебе нужен юрист, потому что вы с Кадыровым в полном дерьме! Но ты являешься ко мне, оскорбляешь и надеешься, что я, как миленькая прибегу спасать ваши задницы?! Хрена с два! для начала научись нормально разговаривать и просить!
Оборачиваюсь и вижу все кары небесные, которые обещает мне дерзкий взгляд Теи.
– Завтра. В девять, – отрывисто бросаю, садясь за руль. – Не опаздывай. Пожалуйста.
Черт, работать с этой дерзкой сучкой будет тем еще адским испытанием для моей нервной системы!
И, как оказывается, испытания начинаются прямо в девять ноль – ноль следующего дня. Потому что выясняется, что работать мы будем в одном кабинете.
Глава 4
Давид
– Что значит «кабинет не готов», Оля?! – рычу на бледную, как мел, секретаршу, которая едва сдерживает слезы.
– Давид Тагирович, вчера…кабинет пришел в негодность в конце рабочего дня, – лепечет она, не смея понять глаз и цепляясь с силой в край стола. – Я, как вы и просили, наняла специалистов, но они смогли приступить к работе лишь сегодня в восемь утра…
– И что мне прикажешь делать?! Где проводить совещания? Может, на твоем рабочем месте?
Секретарша открывает рот, чтобы пролепетать очередную чушь, но уже не слушаю ее. Мое внимание переключается на посетителя.
Все – таки я умею убеждать! Тея явилась, как миленькая, вовремя, даже раньше на три минуты! А строила-то из себя!
Она царской походкой императрицы входит в приемную, отстукивая каблуками. Она действительно Богиня. И по прошествии стольких лет стала только женственнее, соблазнительнее и сексуальнее.
Сегодня на Тее прямые брюки кофейного цвета, которые как вторая кожа облепляют ее упругую задницу, подчеркивая длинные ноги. Топ в тон с низким декольте, сверху белый жакет. На пухлых губах неизменная алая помада, на ногах – туфли на такой тонкой шпильке, что я тут же представляю, как эти невозможно длинные и стройные ноги будут смотреться на моих плечах, когда буду жестко в нее вдалбливаться.
Какого черта?! Я должен ее ненавидеть, а не хотеть трахнуть!
Тея с гордо поднятой головой, совершенно не обращая на меня внимания, как будто я сросся со столом секретаря, проходит в сторону кабинета Тимура.
– Доброе утро, Ольга, – бросает сдержанную улыбку секретарю и указывает на дверь. – Тимур Назарович уже у себя?
– Д-доброе утро, – секретарша, похоже, тоже в шоке от Теи, даже заикается. – Да, у себя, проходите.
Тея кивает, делает пару шагов в сторону кабинета, но я отталкиваюсь от стола, обхожу ее, чтобы видеть глаза этой бестии, и, ухмыляясь, тяну:
– И вам доброго утра, Тея Валерьевна. Похвально, что вы прислушались к моей просьбе. Прошу, – открываю дверь кабинета и пропускаю ее вперед.
Она делает пару шагов, но, поравнявшись со мной, бросает как бы между прочим:
– Не обольщайся, Давид. Я здесь только потому, что Власова попросили вновь. И мне обещали хорошую премию, – и