прочитали об этих местах в книгах» теперь стали единственными настоящими источниками информации об историческом и культурном развитии Урала.
Я категорически не согласен. Ранее я написал книгу о том, что жители одного села в глуши Пермского края имеют достаточно развитое и сложное историческое сознание, зачастую ускользающее от внимания случайных, посторонних и так называемых книжных людей – особенно тех, кто ищет его в рамках узких представлений о подлинном фольклоре [Rogers 2009]. Уделив в данной книге основное внимание формированию региональных элит, взаимодействию государства и корпорации, а также тому, как с целью полностью изменить население региона, включающее в себя разные сообщества, разрабатывались социальные и культурные проекты, я очень хорошо осознавал, что рискую – пусть ненамеренно и неумышленно – повторить за Ивановым ошибку в представлении о жизни этих людей. Но я решил пойти на этот риск, чтобы воспользоваться аргументацией иного типа. Роль повседневной практики действительно очень возросла в 1990-х и начале 2000-х годов: в то время, когда общественные структуры и институты были разрушены до основания, жизненный уклад зачастую приобретал огромное значение, что случается нечасто[34].
В этих условиях антропологи совершенно обоснованно сосредоточили свое внимание на повседневности, чтобы показать, что для постсоциалистического развития она значит гораздо больше, чем масштабные и в высокой степени отвлеченные планы и проекты, задуманные зодчими переходного периода. Но все изменилось. История, которую я рассказываю в этой книге, в значительной степени повествует о том, как деятельность и проекты формирующейся государственно-корпоративно-культурной элиты приобретали все более ощутимое влияние на перестройку всего региона. Я нисколько не сомневаюсь, что некоторые из живших тогда на огромной территории Пермского края принимали, а некоторые – отвергали планы и проекты этой новой элиты и представляемых ею более масштабных сил, противясь их внедрению на уровне повседневных практик. Однако я утверждаю, что за два последних десятилетия существенно изменились сами условия возможности принимать, отвергать и сопротивляться. И одной из главных задач этой книги является объяснение той роли, которую сыграла нефть в данных изменениях.
Часть I
От социалистической нефти к постсоциалистической
1. Социалистический нефтяной комплекс
Дефицит и иерархии престижа во «Втором Баку»
Да здравствует уральская нефть, бурно стремящаяся на помощь рабочим и крестьянам из глубины Земли!
Будет полезно начать с пары нефтяных регионов, имевших большое значение для капиталистического мира XX столетия.
В июле 1929 года в округе Гуадалупе, что в штате Техас, на реке Дарст-Крик, к востоку от города Сан-Антонио, была обнаружена нефть.