ими править, будет судить их по правде. А уж жить по старине точно не позволит: на всё у него будет свой уклад, которому придётся подчиняться.
Тяжело было Рюрику покидать свою вторую родину, приютившую его в тяжёлое для него время. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не выказать своих чувств при расставании с нею. Её суровая природа, угрюмые скалы и море, вечно бушующее, стали ему дороги. Олав, брат его жены Эфанды, не отходил от него и с восторгом ждал крутых перемен в их жизни. Рюрик с грустной ухмылкой смотрел на него, но не высказывал своих тревожных мыслей, вызванных той великой ответственностью, которую он взял на себя, согласившись княжить и владеть на великих просторах Руси. Он запасался оружием и кольчугами для своей дружины, зная, что не избежать войн с набегающими печенегами и другими охотниками за добычей из богатых славянских краёв.
– Мой славянский конунг, ты не хочешь поторопиться к своему народу? – восклицал неугомонный Олав. – Он ждёт тебя!
– Мой народ! – грустно улыбнувшись, посмотрел Рюрик на друга. – Ты, Олав, не знаешь этого народа. Он храбр, но настолько свободолюбив, что любая власть для него – словно путы для необъезженного коня. Придётся много сил приложить, пока роды привыкнут к единой власти.
– Я уверен, что ты справишься, а мы тебе поможем, – говорил Олав. – Посмотри на свои дружины! Все тебе преданы, каждый воин проверен в боях не один раз и готов отдать за тебя жизнь. Тебе ли бояться трудностей? А славяне привыкнут: они же сами тебя призвали к себе княжить!
– Я не боюсь! Но одно дело быть вождём дружины и другое – правителем страны, в которой каждый род сам себе хозяин.
– Ты их объединишь под своей рукой, и будет у тебя не каждый палец сам по себе, а мощный кулак, которого будут бояться все! Мы должны поспешить на берега Ильменя, брат!
Мечтательному Олаву не терпелось отправиться вместе с Рюриком на Ильмень, ему хотелось чего-то нового: новых мест, новых подвигов. Братья Синеус и Трувор, когда узнали, что их брат Избор прибыл в Скандинавию и обосновался там, получив благословение своей матери Умилы, отправились к нему. Теперь они, не раздумывая, решили, что пойдут вместе с Рюриком на Ильмень, и это даже не обсуждалось. Дружинники Аскольд и Дир, часто ходившие с Рюриком и его дружиной в походы, тоже изъявили желание сопровождать его к славянским берегам.
Рюрик понимал, что будет трудно держать в повиновении буйный народ. Только страх перед вооружённой силой может удержать такой народ от смуты и междоусобиц. Поэтому он не спешил идти на берега Ильменя, подбирая дружину, готовую разделить с ним предстоящие трудности. Он отобрал самых закалённых в битвах и надёжных воинов, бесконечно преданных ему, готовых стать крепким оплотом своему вождю в устройстве нового государства. Скандинавы радовались и были уверены, что теперь Ильмень и славянские земли войдут в состав Скандинавии, но Рюрик сразу решил: не бывать этому! Если богам угодно было поставить его во главе великого могущественного народа, то вовсе не для того, чтобы подчинить этот народ угрюмому Северу.