обезумевший от ревности.
А потом прыгнул вперед, на лету превращаясь в дракона. Керин оттолкнул меня в сторону и выгнулся, возвращая свой истинный облик. Сейдж не ожидал увидеть химеру и на короткий миг замер, оторопев. Керин тут же воспользовался этим преимуществом и кинулся на него первым, рванул зубами. Дракон взревел, ударил хвостом, отбрасывая его. От боли он пришел в себя. Его атака была быстрой и яростной.
Он рвал химеру зубами и когтями. А я… Продолжала стоять на месте вместо того, чтобы развернуться и бежать к дому со всех ног. Я просто остолбенела. Несколько раз в пылу борьбы Керин находил меня своим янтарным взглядом, смотрел пристально, точно хотел что-то сказать. Я не могла слышать его голоса. Химеры и драконы говорят на разных языках. Только потом я поняла, что он говорил мне: «Беги!»
Керин был мощным зверем с широкой грудью, когтистыми лапами и острыми зубами, но в росте он проигрывал дракону. Наверное, Сейдж давно бы подмял его под себя, будь на месте Керина другая химера. Но преимущество Керина было в ином: он не боялся. Он знал, что может погибнуть, но не отступал, шел грудью на грудь снова и снова, и даже кровоточащие раны, казалось, не ослабили его. Я видела, что Сейдж теряет решимость. Он, видно, впервые встретил противника, которого не пугала его физическая сила. И я успела поверить, что Керин может победить…
Над деревьями вдруг появились крылатые фигуры других драконов. Папа, король и стражники. Я ужасно обрадовалась и закричала:
– На помощь, сюда!
Лишь когда они приземлились и немедленно кинулись в эпицентр сражения, а папа вцепился Керину в крыло, я осознала, какая это была ошибка. Они ничего не знали, они поняли все иначе. Конечно, увидев битву химеры и дракона, они решили, что Сейдж защищает меня. Впятером они разорвут его на части!
– Нет! – заорала я, бросаясь прямо в пекло, зная, что могу случайно подвернуться под чей-то коготь или клык, но так торопилась, что даже забыла обернуться в драконицу. – Нет, папа, не трогай его!
На мои слова никто и внимания не обратил. Каким-то чудом я прошмыгнула между лапами короля и повисла на шее Керина, прижалась всем телом, закрывая его собой, и зажмурилась, ожидая удара. Но битва тут же стихла.
«Агнара?» – прорычал в голове папин голос.
Я обнимала химеру, чувствуя, как под моими ладонями вздымаются и опадают от прерывистого дыхания его бока, ощущая, как между пальцами струится его горячая кровь, и плакала.
– Горошинка? – папа сменил ипостась и нежно коснулся моей щеки, отводя волосы с лица. От его злости не осталось и следа, только страх за меня. – Что происходит, моя девочка?
И тогда я выдавила:
– Это Сейдж… Сейдж убил лорда Зиберта. Сейдж хотел похитить меня, а Керин защищал…
Несколько секунд стояла такая тишина, что я подумала было, что оглохла. А потом папа зарычал, смешивая человеческую речь и улосс:
– Порву, мразь!
Но следом я услышала властный голос короля:
– Не до смерти, лорд Ньорд. Надо ведь над кем-то устроить показательный процесс.
Я