Пока жду, я проваливаюсь в сон.
Но вот открывается дверь и входит врач. Она выглядит озадаченной. Сначала задаёт общие вопросы о моём самочувствие. Разрешает сделать пару глотков воды. Убеждает, что мне дали самое сильное обезболивающее и просит немного потерпеть. После этого некоторое время стоит молча и смотрит на меня. Вдруг решается и говорит на одном дыхании:
– Ребёнок родился больной. Не выживет.
Я слышу, как ходят за дверью. Слышу, как щебечут медсёстры на посту. Как плачет чей-то ребёнок за стенкой. Я смотрю на потолок, он белый. Белый-белый…
– Сколько? – спрашиваю я.
– Пару часов или пару дней.
Я киваю. Закрываю глаза и слышу шаги выходящей из палаты заведующей.
Мне хочется рассказать о случившемся маме. Я понимаю, что это моя семья звонит мне всё время – волнуются. Когда в палату снова заходит медсестра, я прошу найти мой телефон, затем звоню.
В трубке гудки. Их прерывает грустный голос мамы.
– Мама, ребёнок не выживет, – говорю.
– Мы знаем, – отвечает она.
В этот же день моей семье разрешили меня навестить. Медперсонал шёл на нарушения, понимая моральную сторону вопроса.
Пришли втроём: мама, муж и свекровь. Они зашли тихо и аккуратно, как воспитанные дети в музей. Я помню, что мама подошла к моей кровати, и мне стало больно от одного прикосновения. Болел шов внизу живота. Я помню её почти прозрачные глаза и грустную улыбку. Но плохо помню, о чём мы говорили.
Мама и свекровь стояли рядом, а муж чуть позади – ждал. Он был молчалив, опустил глаза.
– А мы девочку нашу сегодня крестили, – сказала мама.
– Какую девочку?
– Варю… – отозвался Егор.
Варя. Мы выбрали это имя ещё до родов. Именно так и хотели назвать нашу дочь. Успели.
Я узнала, что пока я отходила от наркоза, моя семья приняла решение крестить дочь прямо в реанимации. Родители приехали в Костёл и в срочном порядке увезли ксендза в больницу для совершения обряда.
Посторонним в реанимацию нельзя, но в этот раз разрешили. При условии, что войдёт только ксендз. Его звали Константин, он был очень молод и очень оптимистичен.
Проведя обряд, Константин вышел из отделения реанимации, его обступили родители и муж. Они узнали, что крёстной мамой стала дежурная медсестра, потому что без крёстного родителя обряд провести нельзя. Что Бог даст, и всё будет хорошо.
– Когда Варя выйдет из больницы, мы закончим обряд Крещения в Костёле, – просто сказал он.
Мне стало радостно. Что крестили, что дали имя.
Спустя некоторое время мамы вышли и оставили нас с мужем наедине. Егор сел около моей кровати, взял меня за руку и заплакал.
Время посещения было строго ограничено. Вскоре Егору пришлось уйти, и я осталась одна.
В мою палату больше никого не положили, потому что остальные пациентки были с детьми. Персонал не хотел меня травмировать.
Глава 3
На следующий день я узнала, что мою дочку привезли на