как Бриджит, хочешь сказать? Из отстающих только она, как мне кажется…
– Я сказал отстающим, а не безмозглым. Боже, когда её уже отчислят?
Фредерик лишь приподнял бровь, но ничего не ответил на это. В большей степени он был согласен со своим другом. Интересно, какими молитвами Боннет второй год продолжает с ними учиться? Может, она продала душу дьяволу? Те студенты, которые ничего за спиной не имеют, стараются превзойти самих себя, прыгнуть выше головы и показать всем преподавателям, на что они способны. Бриджит подобных качеств никогда не имела. На лекциях спала, на семинарах не отвечала, постоянно ленилась и занималась не пойми чем, но зачёты и экзамены сдавала и даже перешла на следующий курс.
– Может она просто удачлива? – спросил Фредерик. Феликс скривил красивые губы и его черты лица заострились.
– Я никогда не забуду, как перед первым курсом её мама чуть не с пеной у рта доказывала, какая её дочка восхитительная. А эта самая дочка стояла, как мумия, с пустым выражением лица. По ней сразу было видно, что она ничего не хочет получить в этой Академии. Мать так печётся о ней, а она стоит и всё. Потом я услышал, что её взяли на бюджет из-за каких-то льгот. Не то инвалидность, не то помощь обездоленным. В её случае…
– Только не говори, что «в её случае, по обеим причинам сразу».
– Да, именно это я и хочу сказать. Вместо неё мог учиться кто-то стоящий, кому это действительно нужно, а вместо этого взяли непроходимую дуру, которая пускает слюни на парту и не может даже один круг по стадиону пробежать.
«Никчёмная», – хотел добавить Феликс, но он много раз уже называл так Боннет. Не было смысла повторяться. Фредерик лишь почесал неуверенно затылок и сказал заметно мягче:
– С ней дружит наша староста Нина. Она девчонка умная, из хорошей семьи…
– А ещё Нина социально неадаптированная, скованная и не умеет искать хороших подруг, – Феликс достал тетради и учебник из своего кожаного классического портфеля и педантично положил всё на уголок стола. – Так что соглашусь, что Нина прекрасная девушка, которая просто не подозревает, с кем водится.
– Может, ты и прав. Мы с Ниной дружим, и я ни разу не слышал, чтобы она что-то говорила о Бриджит. Хорошего или плохого.
– Она умница. Когда о человеке нельзя сказать хорошо – лучше промолчи. Наверное, несмотря на дружбу, Нине просто стыдно говорить, что у неё в друзьях вот такое вот существо.
Феликс потёр виски и прикрыл глаза. С самого утра эта Бриджит посещает его голову и буквально преследует. Потом ещё и отец выразил негодование, что его попытки алчного контроля опять провалились. Всё наложилось одно на другое, и не удивительно, что в двадцать лет к нему наведывается мигрень. Фредерик, поняв состояние друга, ничего не сказал и вновь уткнулся взглядом в конспекты, горестно вздыхая из-за предстоящего, никому не нужного проекта.
Староста Нина лёгкой походкой, словно порхая, вошла в аудиторию и поприветствовала своих одногруппников. Феликс кивнул, заинтересованно