я не рад!
Так скажите же мне! – Где берете такие пилюли,
Что очистили свой и помадой намазали зад?!
ты зовешь меня, инь?
Все не так!.. Все не то!.. Позову-ка я лучше поэта,
Чтоб пришел как весна, вместе с ландышем в майскую рань! —
И в стихах чтоб принес лучик ясного мягкого света,
И чтоб был толмачом – знал где Инь, где воистину – Янь!
Мы куда-то спешим, а там снег и узорчатый иней,
Мы уходим с тех мест где по-нашему селится дрянь! —
И нам хочется так, чтобы утром сказал кто-то: «Инь я»,
И чтоб был мой ответ: «Не тревожься, я здесь, я твой Янь»!
Мне понять бы тебя, разнуздать бы тебя, моя Муза,
И убрать бы топор, над тобой, тот, что держит палач!
Мне бы сжечь навсегда, так тебе ненавистные, узы,
Отпустить бы тебя по лугам, по-весеннему вскачь!
Но не Музу – меня… обуздали шальные тревоги!
Хоть не радостно мне с ними знаться, тем боле дружить!
И твердят с высоты, из далеких пределов: «Мы Боги! —
Знаем мы! Только мы! Как позволено челяди жить»!
Мир… измазанный в кровь, лишь местами он светится синью,
И так было всегда – хоть буянь ты, а хоть – не буянь!
Только лишь шепотком кто-то шепчет мне утречком: «Инь я»,
Чтоб спросить – ты ль родной, ты ли здесь, ты ли мой, ты ли Янь?»
Так зачем же тогда? … И о чем вы поёте поэты?!
В какой цвет, в какой тон разукрашена ваша изба?! —
Коль вам кровь не убрать из небесного синего цвета,
И Архангела вновь зовет к воинству где-то труба?!
…чтобы был он забыт
Божий Дух над Землей превращал силу разума в пламень!
Его Божий Огонь, избавлял День от мрака и мглы. —
За ним мчался Пегас, бил в азарте копытом о камень,
Тот, что рос под Луной, выше скал, где гнездятся орлы!
Он летал и летал, падал вниз просветительным градом,
Он не Бог, но имел с небесами духовную связь! —
И таранил Он Мысль, потом Мысли летели с ним рядом,
Зарождались слова, и вязались в красивую вязь!
Иногда разум слов вязал, как бы, крамольные строки,
Волновал высший Ум, дышал холодом вместо тепла!
Но то были Его Божьи помыслы – людям уроки,
Чтоб очистился Мир, и чтоб минимум было в нем зла.
Если падал без крыл, то Земля от него удалялась,
Чтоб совсем не упал! – Ведь Его бы сгубила молва! —
Ведь молва на Земле чаще злом, чем добром забавлялась,
За любые Его, что цепляют за душу слова!
Удивлялись ему! Тьму претензий к нему… те имели,
Кто не любит добро, там где ночь превращается, свет!
А он сеял зерно! И ростки появлялись и зрели,
Оставляя Земле навсегда поэтический след!
Изнуренный поэт, приклоненный, стоит у корыта,
Где томятся сердца, ему некогда даже