Спиди едва был слышен из-за рева мотора. Джек поднял отяжелевшую голову и почувствовал, как все части его тела наливаются усталостью. Он увидел, что старый грузовик медленно катится прямо на него. Самодельные борта грузовика, сделанные из разнокалиберных досок, походили на кривые зубы. Кабина была выкрашена в бирюзовый цвет. За рулем сидел Спиди.
Он остановился напротив знака, «расстрелял» двигатель (бах-бах-ба-бах!) и «прикончил» его (фи-и-и-у!). Затем быстро выскочил из кабины:
– С тобой все в порядке, Джек?
Джек протянул ему бутылку:
– Твое колдовское зелье – редкая гадость, Спиди.
Спиди обиженно посмотрел на Джека, потом улыбнулся:
– А кто тебе сказал, что все лекарства должны быть вкусными?
– Никто, – ответил Джек. Силы медленно возвращались к нему. Головокружение прекратилось.
– Теперь ты веришь в это, Джек? – спросил Спиди.
Джек кивнул.
– Нет, скажи громко.
– Долины, – сказал Джек, – они есть, они на самом деле. Я даже видел птицу…
Джек вздрогнул и запнулся.
– Какую птицу? – быстро спросил Спиди.
– Чайку, огромную говорящую чайку! – Джек встряхнул головой. – Ты, наверное, не поверишь. – Он задумался на секунду и сказал: – Нет, я думаю, ты поверишь. Никто на свете не поверит, а ты поверишь.
– Говорящую? Ну и что? Здесь тоже многие птицы разговаривают. Правда, в их речах, как правило, нет смысла. У некоторых есть только намек на смысл. Но такой слабый…
Джек снова кивнул. Слушая рассуждения Спиди (как будто во всем этом не было ничего необычного), Джек постепенно успокоился.
– Мне кажется, она говорила. Но это было похоже… – Джек задумался. – В нашей школе в Лос-Анджелесе учился один мальчик, Брендан Льюис. У него был дефект речи, и его трудно было понять. Птица говорила точно так же. Но я понял, что она сказала. Она сказала, что моя мама умирает.
Спиди положил руку ему на плечо, и они присели на бетонную тумбу дорожного знака. Портье, бледный и худой, подозревающий всех и вся, вышел из отеля с пачкой писем в руке. Спиди и Джек молча наблюдали за ним, пока тот не дошел до угла авеню «Аркадии» и Пляжного проезда и не опустил всю корреспонденцию в почтовый ящик. Сделав это, портье обернулся, смерил Спиди и Джека пронизывающим взглядом и скрылся в отеле. Скрип двери был слышен далеко и четко, и Джек снова почувствовал, как тихо и безлюдно все вокруг на этом осеннем курорте. Широкие пустынные улицы, пляж с пустынными дюнами. Опустевший парк. Вагончики «американских горок», задернутые брезентом. Закрытые ларьки.
И опять Джек подумал, что мать привезла его в место, очень похожее на край света.
Спиди снял руку с плеча Джека и спел мягким приятным голосом:
Слишком долго смотрю я на эти дома.
Надоела мне эта дыра.
Лето уходит, приходит зима:
Уходить мне, пожалуй, пора…
Вдруг он замер и взглянул на Джека:
– Не пора ли тебе, маленький странник, тоже