я спросил первым.
Даже голод отступил перед любопытством. Дженио подумал пару минут, понял, что проще ответить, и пожал плечами.
– Происки судьбы.
– А-а… – раздвинулась в ухмылке страшноватая безгубая пасть, обнажая полный набор острейших клыков. – И меня тогда… тоже.
Переглядки продолжились. И на этот раз сдался Дамиан.
– Мне пришлось бежать. Иначе убили бы.
– А меня хотят посадить в тюрьму. Подделка документов, жизнь под чужим именем…
И снова молчание.
Потом Дженио шагнул вперед.
– Надеюсь, ты меня не сожрешь.
– Полагаю, мы сможем быть друг другу полезны, – согласился Дамиан. – Поговорим?
– Давай попробуем.
За кинжалом, который резал веревки, Дамиан следил достаточно настороженно. Но вреда ему причинять никто не собирался, и спустя десять минут мужчины заняли места у костра. Дамиан подвинулся чуточку поближе.
– Шкура сохнет, но огонь мне нравится.
– Как с тобой вообще такое произошло? Ты ж не у папы-мамы такой родился?
Дальмехо подумал, что Хозяин с него шкуру сдерет. А потом махнул рукой…
И так ведь сдерет, так какая разница? За один проступок, за два… отвечать все одно придется. Вот и нечего тут ломаться, как девушка перед гусаром!
– Родился я как раз нормальным. У нас в семье даже слабый магический дар был… не у меня. Я как раз бездарь.
– Сильно доставалось? – понимающе уточнил Дженио.
Дамиан фыркнул.
– Не доставалось. Меня просто не видели. В упор не замечали, словно и нет меня.
– Понятно. Это плохо…
– Поэтому, когда ко мне пришли и предложили получить силу… ладно-ладно! Попробовать ее пробудить!
– Конечно, ты согласился, – кивнул Дженио.
– А ты бы отказался?
– Да вперед бы визга побежал!
Дамиан печально кивнул.
– Вот и я… побежал.
– И… это там сделали?
Мужчина поежился, но отвечать не стал. Да и как тут ответишь? Как расскажешь?
О чудовищном чреве, в которое ты заходишь?
О боли, которая пронизывает каждую клеточку твоего тела…
О черноте, которая заполняет разум, и ты кричишь в пустоте, не зная, жив ты или умер…
О… о том, как ты выходишь наружу, но больше внешнего вида тебя шокирует другое. Другое сознание, живущее внутри тебя.
Рассудочное, холодное, злобное – и вечно голодное.
Угорь.
– Вот, – Дамиан молча отодвинул лохмотья с живота.
Голова угря приветственно мотнулась.
– Можно? – протянул руку Дженио.
Дальмехо вздохнул. И кивнул.
Угорь оказался холодным и противным на ощупь. Но чувствовался вполне живым. И – частью человеческого тела.
– Жуть жуткая!
– Я это понял слишком поздно, – кивнул Дальмехо. – А потом… надо было повиноваться. Надо было – и я делал.
– А почему сбежал? Я ведь правильно понимаю, ты такой не один?
Дураком Дженио не был.
– Потому… тебе имя Дальмехо ни о чем