же сказали, что мы встретимся с вашими людьми в моей квартире!
– Я сказал, что они доберутся туда раньше нас. Мы туда не едем.
– Вы мне солгали! Вот так вы ведете дела? Я же тоже могу лгать. Пока я вам не лгала, но могу начать, – предупредила она.
Акин молчал. Он не двигался, его руки лежали на коленях. Наконец он кивнул:
– Ложь контрпродуктивна. Вы правы. Я больше не буду вводить вас в заблуждение.
– И вы рассчитываете, что я поверю вам после того, как вы похитили меня? Кстати, а куда вы меня везете?
– Мой личный самолет доставит нас в Бааки. С нами полетит наша медсестра. Я не могу доверять никому из этой клиники. План полета составлен так, что в экстренном случае мы сможем сесть в удобном месте.
– Я-то пошутила. А оказывается, что вы действительно похитили меня!
– Именно так.
Ханна аж задохнулась от возмущения. Что за наглость!
– Вы попросили меня не лгать, – без намека на сарказм сказал Акин.
– Я попросила вас отвезти меня домой.
– Знаю. Я понимаю, вы, Ханна, хотите жить вашей прежней жизнью. Но это невозможно. Вы носите следующего правителя моей страны. Моего племянника. Если вы думаете, что для меня это ничего не значит, вы глубоко заблуждаетесь.
Ханна вспомнила, что он недавно потерял брата, но тут же подавила поднявшееся в душе сострадание.
– Мне больше нравилось, когда вы лгали, – буркнула она.
– Поезд ушел.
Она пристально взглянула на него, гадая, действительно ли он так трепетно относится к ребенку.
– Вы скучаете по нему? По своему брату? – Это была проверка его желания быть откровенным. Сбросит ли он хоть на мгновение маску стоика и продемонстрирует ли человеческие эмоции?
– Скучаю, – после очень короткого колебания ответил он. – Но в настоящий момент я не желаю говорить о нем. – Он повернулся к Ханне. Его лицо было непроницаемо, но почему-то в его слова верилось.
Поддавшись порыву, Ханна взяла его руку, собираясь положить на свой живот.
– Почувствуйте, как пихается его сын.
Акин тут же напрягся и попытался выдернуть руку.
Вероятно, это было вопиющим нарушением протокола – дотрагиваться до него без разрешения. И вероятно, с ее стороны этот поступок был полнейшей глупостью. Однако от этого прикосновения у Ханны почему-то закружилась голова. Акин перевел взгляд на ее живот и прекратил сопротивляться.
– Подождите немного. – Она одной рукой накрыла его руку, а другую прижала к животу сбоку. – Не стесняйтесь. Поздоровайтесь с ним… Ой!
Акин охнул, когда почувствовал толчок.
– Больно?
– Как удар локтем в метро, – пошутила Ханна и только после этого сообразила, что у него нет опыта передвижения в общественном транспорте.
Продолжая смотреть на ее живот, Акин погладил то место, где ощутил толчок малыша.
Ни один мужчина не вызывал у Ханны сильных эмоций, во всяком случае, в сексуальном плане. В этом состояла еще одна причина, почему она обратилась за помощью