– барыгами.
Вот опять отсылка к социально близким. Мошенник – это жулье вагонное, его еще можно перековать, а спекулянт – это затаившийся капиталист, классовый враг. Его только в расход.
Барыгой стал тот, кто перепродавал и соблюдал договоренности с клиентом. Тот, кто начинал порождать в стране мировоззрение, в котором клиент всегда прав.
Все остальные с улюлюканьем ломали, всовывали, воровали. Милиция тоже мысленно была на стороне жуликов, несмотря на то, что именно они портили ей отчетность, а городу имидж. Иностранцы жаловались, разносили неприятную славу по западной прессе. И все равно мошенник считался «своим».
Катран – небольшая черноморская акула, весом примерно в 15 килограммов. Для человека катран не опасен. В сленг слово «катран» вошло как название подпольного игорного дома.
Катран – маленькое казино для своих, с одной лишь разницей: если в современных казино жульничество практически невозможно, то на катранах в отношении «случайных» посетителей оно было нормой развлечения.
Вероятно, термин пришел из городов Поти, Гагры, Кутаиси, где с 70-х годов стало модно быть мошенником. Именно оттуда в Москву и в Ленинград приезжали самые яркие шулеры, те, кто шпилит в карты, – их называли каталами. К таким всегда прилипала шутка: «В картишки? – Да нет, братишка!»
В Ленинграде существовало три центровых катрана, известны они были узкому кругу людей:
– «У Сельского» – в доме за гостиницей «Европейская»; Невский пр., дом 32–34;
– «на Казначейской» – ул. Казначейская, дом 3;
– «на Чековом» – рядом с домом на набережной Макарова, где находился магазин «Внешпосылторг» – 2-я линия, дом 59.
Со своими на катранах, как правило, играли честно. Более того, в статьях дохода от катрана не было позиции «входная плата». Пускали лишь тех, кого знали лично. Зарабатывали с игры, с куража: каждый выигравший считал своим долгом откидывать в сторону хозяина щедрые чаевые. Кроме того, хозяин зарабатывал на спиртном и еде, которую готовили для гостей. Играли в основном в буру; реже – в покер, терц, деберц (родина терца – тюрьма, деберца – еврейские кварталы Одессы).
Язык шулеров был густой, сбивающий с ног. Карты являлись формой дуэли. За столом сходились не от скуки, а для азарта. Главное было не урвать деньги, а до выигрыша ощущать себя хозяином положения. Гений момента в том, когда противник не может предположить, что карты его биты, как у Германна в «Пиковой даме». И вдруг у противника свет гаснет. И надменность переходит в испуг.
На катраны заводили доверчивых и с наличкой. Их подыскивали в аэропортах и крупных универмагах из числа тех, кто хотел прикупить дефицит. Когда заходил такой клиент, то всех предупреждали, чтобы не спугнули его сленгом и манерами – чтобы не «сел на измену». С одураченного простака хозяину платили дополнительно.
Главный катран, естественно, был рядом с «Европейской» – квартира о четырех