его на лошади. Молодоженов сопровождали Анни и Диего. Пигмалион проникся к ним доверием, всю дорогу с откровенностью истого итальянца восклицал, как он любит Галатею и как бесят его всякие наглецы, осмеливающиеся выказывать ей симпатию.
Домик в горах выглядел очаровательно – истинный рай для влюбленных. Чистенький, опрятный, окруженный ровной площадкой, которую с одной стороны замыкали горы, а с другой – лес. Вид из окон открывался умиротворяющий, и Пигмалион мало-помалу пришел к душевному равновесию. Он предложил Анни и Диего выпить по стакану вина, но они спешили возвратиться в гостиницу до того, как окончательно стемнеет, поэтому отклонили любезное предложение, пообещав навестить добровольных отшельников следующим утром. С тем и удалились.
Ночь прошла без происшествий и ознаменовалась очередным обильным снегопадом. Наутро, еще до завтрака, воздухоплаватель завершил ремонт аэростата и улетел. После вчерашней размолвки он, по всему видать, испытывал неловкость, считал, что доставил Галатее неудобства, и торопился продолжить путь, чтобы не стеснять влюбленных своим присутствием.
Хозяин гостиницы собирался известить Пигмалиона о том, что его соперник отбыл. Анни и Диего, как раз вознамерившиеся прогуляться, вызвались доставить эту весть по назначению. Они пустились по знакомой тропе. Идти было нелегко, они увязали в снегу по колено, зато какой же изумительно прекрасный ландшафт развернулся перед ними! У подножия гор землю как будто устилали мириады крошечных драгоценных камней. Они переливались, сияли на солнечном свету, и посреди этого великолепия возвышалось занесенное до карнизов обиталище счастливых возлюбленных.
Увы, идиллия разрушилась сразу же, как только наши герои переступили порог. Дверь почему-то оказалась незапертой, снаружи ее подпирал сугроб. Диего сначала постучал, но никто не откликнулся. Потом Анни показалось, что из домика донесся сдавленный стон. В Диего было двести тридцать фунтов весу, он разбежался и ударил в дверь плечом, как тараном. Она слетела с петель. Теперь стон слышался совершенно явственно. Наши персонажи прошли в спальню и застали ужасное зрелище: на постели, разметавшись, лежала Галатея с колотой раной в груди. Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы сделать вывод: помощь несчастной уже не требуется.
Но кто же стонал? Они перешли в столовую и увидели Пигмалиона, который скорчился на полу у стола, накрытого на двоих. Анни, имевшая обыкновение примечать любые мелочи, запечатлела в памяти легкий ужин в тарелках (ломтики сыра, отварная телятина и чуть-чуть фасоли). Еда была не тронута, а вот бутылка кьянти оказалась откупоренной, из одного бокала отпили примерно половину, а второй стоял наполненный до краев.
Пигмалион находился в сознании, но плохо соображал, что происходит. На расспросы отвечал, что вчера поздно вечером они с Галатеей сели ужинать. Он отпил из своего бокала вино, бутылку которого вместе со съестными припасами дал ему хозяин гостиницы, и тотчас его замутило.