действительно, зачем мне знать? Кого интересуют мои чувства? Кому интересно, что я еще где-то живу, и что мою память еще не отшибло, и что я по-прежнему…
Она резко обернулась к нему.
– Послушай, ну хватит! – почти выкрикнула она, сверкнув глазами. – Да, мы переезжаем! Мы, понимаешь? Наша семья! Я и Андрей! У меня есть муж! Есть человек, которого я люблю! По-настоящему! Для меня и для него больше нет моего прошлого! В моем настоящем больше нет тебя, понимаешь?! Все, что когда-то между нами было, теперь не имеет значения! Я живу ради будущего! Ради нашего с Андреем будущего! И если ты приехал, чтобы убедиться в этом, то говорю тебе еще раз – да, я люблю и любима! И точка! Окончательная, Костя, понимаешь! Всё!
Она снова отвернулась от него и опустила голову.
Воцарилась тишина.
Она удержалась от слез. Помедлив с минуту, снова принялась за чай.
– Все правильно, – наконец услышала она его голос. Он казался чуть более хриплым, но довольно спокойным. Ему тоже удалось взять себя в руки.
– Все правильно. Ни к чему мне знать ваш новый адрес, да и телефон тоже. Все, что ты сейчас сказала, я знал и сам, не совсем уж я глупый человек. Слабый, разве что. Знал, что нельзя встречаться с тобой, даже напоминать о себе. Что можно только продолжать как-то жить вдалеке и верить, что жизнь твоя будет прекрасна и без моего участия. Знал… Знал, но видишь, как… Захотелось убедиться. Посмотреть на тебя. Научиться, что ли. У меня и командировка как раз… Обмен опытом.
Она разлила чай по чашкам, поставила их на поднос. Руки, к счастью, почти не дрожали. Повернувшись, она приблизилась к нему и поставила чашки на стол. Смотреть в его глаза было нелегко, но она заставила себя.
Он приветливо ей улыбался. Старался сделать вид, что ничего не произошло. И это ему почти удавалось. Лишь заблестевшие глаза выдавали его.
Она села напротив. Ее лицо стало еще бледнее, но от его улыбки ей, как ни странно, стало немного легче. Хотя ответить на эту улыбку ей было слишком трудно.
– Вот только сердиться во время приготовления пищи нехорошо. Что теперь за чай у тебя получился? – бодро проговорил он и подмигнул ей.
– Ну, значит, оба отравимся. Пей давай, – чуть смягчившись, но еще стараясь казаться строгой, сказала она.
Отхлебнув из чашки, он снова улыбнулся.
– Вкусно.
– Врешь, как обычно?
– Как обычно, нет, – с готовностью ответил он, невинно захлопав ресницами.
Она невольно улыбнулась. В этом было одно из его достоинств – в способности не только улыбаться в трудной ситуации самому, но и вызывать улыбку у того, кто рядом. В частности, и у того, кто эту ситуацию создал.
– Как ты жил все это время? – спросила она.
Какое-то время он смотрел на нее неопределенно, словно сомневаясь, отвечать на ее вопрос серьезно или нет. Снова сделал глоток.
– Знаешь, где-то внутри меня сейчас бродит слово «нормально», но никак не может прорваться наружу. Даже твой чай не помогает… Забавно, правда?
Она медленно покачала головой,