непрекращающегося шелеста падающей с неба воды.
Отлично. Теперь она официально трусиха. Мало того что она в буквальном смысле туго соображала, так теперь еще и поддалась паранойе.
Энди покачала головой. Надо было двигаться. Она села на велосипед и обхватила пальцами руль.
Сердце чуть не выскочило у нее из груди.
Мужчина.
Стоит за дверью. Белый. Глаза недобро поблескивают. Темный капюшон закрывает лицо.
Энди застыла.
Он приложил ладони к стеклу.
Крикнуть. Молчать. Поискать, чем вооружиться. Убрать велосипед к стене. Спрятаться в тени.
Мужчина еще сильнее прижался к стеклу, заглядывая внутрь гаража. Он посмотрел налево, направо, прямо перед собой.
Энди вздрогнула, вжав голову в плечи, словно так могла стать менее заметной.
Он смотрел прямо на нее.
Она затаила дыхание. Она ждала, дрожа. Он видит ее. Она была уверена, что он видит ее.
Очень медленно он повернул голову и снова внимательно посмотрел сначала налево, потом направо. Последний раз кинул взгляд прямо на Энди и исчез.
Она открыла рот. Сделала крохотный глоток воздуха. Перегнулась через руль, пытаясь справиться с тошнотой.
Мужчина из больницы – тот, в бейсболке с Алабамой. Он что, проследил за ними до дома? И затаился где-то в ожидании, когда можно будет действовать?
Нет. Алабама был высоким и стройным. Парень у двери гаража, в капюшоне, был приземистым и мускулистым, ростом где-то с Энди, но раза в три шире.
Дребезг издавала металлическая лестница, когда Капюшон по ней спускался.
Он проверил комнату и убедился, что в ней никого нет.
Он проверил гараж и убедился, что в нем пусто.
А теперь, вероятно, он собирался вломиться в дом.
Энди начала отчаянно шарить по карманам, хотя прекрасно понимала, что телефон наверху, где она его и оставила, причем полностью разряженный. Лора избавилась от домашнего телефона в прошлом году. В особняках по соседству скорее всего тоже не было телефонов. До Гордона минимум десять минут езды на велосипеде, а к тому времени Лора уже может быть…
Сердце Энди ухнуло в груди и чуть не остановилось.
Ее мочевой пузырь лопался. В животе кололо так, будто там рассыпали коробку канцелярских кнопок. Она осторожно спустилась с велосипеда. Прислонила его к стене. Дождь теперь звучал как непрерывная мелкая барабанная дробь. Сквозь этот монотонный шум она слышала только стук своих зубов.
Она заставила себя подойти к двери. Вытянула руку, обхватила дверную ручку пальцами. Они ощутили холод. Может, с той стороны, прижавшись спиной к стене, ее ждал Капюшон, подняв биту, пистолет или просто свои огромные ручищи, которыми он вполне мог бы ее придушить?
Энди почувствовала привкус рвоты во рту. Ее мокрая кожа словно обледенела. Она попробовала убедить себя, что мужчина просто срезал дорогу на пляж, но здесь никто не среза́л дорогу на пляж. Тем более в дождь. Точнее, в грозу с молниями.
Энди