когда его повторно окликнули:
– Эй, ты меня слышишь? С тобой все нормально?
В проходе стояла та самая девушка в янтарном костюме, смотрела насмешливо и вместе с тем вопросительно. Клим растерялся, кивнул поспешно. Хотел лишь подтвердить, что он в порядке, но девушка восприняла кивок как ответ на все три вопроса одновременно. Бесцеремонно уселась в соседнее кресло.
– Я пришла извиниться. Накричала на тебя, обозвала. Прости, пожалуйста. Честно говоря, я подумала, что ты хам и обдолбыш. Из этих, что на транквилизаторах живут. Ты первый раз летишь, да? Страшно? Ничего, это пройдет. Мне тоже страшно было, когда я первый раз из Акваполиса улетала.
Клим растерялся:
– Почему из Акваполиса?
– Я там родилась. Выросла, школу окончила, затем улетела на сушу. А родители и сейчас там живут… Мама живет, папа умер три года назад. Я к маме каждые два месяца в гости прилетаю, так что давно привыкла к самолетам. – Она вдруг фыркнула: – Не смотри на меня так! Разумеется, мои родители натуралы, потому вынуждены жить в Акваполисе. Или ты подумал, что я кианетик второго поколения? Спасибо за комплимент, но вынуждена тебя разочаровать. Первый ребенок второго поколения появился на свет девятнадцать лет назад, а я значительно старше! Мне – двадцать семь, мы стареем медленнее. Ой, я же не представилась! Кира. Папе имя не нравилось, но мама настояла – сказала, что у нее обязательно будет дочь Кира. И пошла на операцию. Она сильно болела после этого, потому я осталась единственным ребенком в семье. А мне так хотелось братика или сестричку! Но нет так нет. Зато у меня обязательно будет много детей – не меньше пяти! Человечеству необходимо поскорее восстановить популяцию, вновь заселить Землю. Правда, не знаю, как смогу это с работой совместить. Я окончила аспирантуру, пишу диссертацию по восточноевропейской архитектуре двадцатого века. Ничего, успею и одно, и другое. Говорят, средняя продолжительность жизни кианетика – двести лет. Конечно, пока этого никто на практике не проверил, но, надеюсь, правда. Представляешь, двести лет! Сколько всего можно сделать. Вот как бы ты ими распорядился?.. – Она осеклась, сообразив, что сморозила глупость. – Прости, пожалуйста…
На минуту между ними повисла напряженная тишина. Но долго молчать синеволосая не могла:
– Вот я о себе все рассказала. Твоя очередь. Как тебя зовут, чем занимаешься, кто твои родители? Рассказывай, ты же на меня больше не сердишься?
Клим сидел, придавленный этим шквалом болтовни, не способный переварить ее. Надо же, снизошла – делает вид, что с ровней разговаривает. У них что, мода такая пошла – опекать «убогих»? Пока те окончательно не вымерли. Хотелось крикнуть в ответ: «Топай, откуда пришла! Не нужны мне ваши подачки! О себе лучше побеспокойся!»
Он сдержался.
– Клим, учусь в колледже, на втором курсе. Родители… родной отец умер давно, я его и не помню. А мама –