из нас не вернётся домой. Мы должны рассказать вождю, что здесь нам не пройти. Мы уходим!»
– А воины упали на землю, так как были избиты и изранены. Выжил один Третий. Когда он спустился с перевала, это был молодой человек со взглядом старика. Так как он был весь изранен, его легко уволили из гвардии, а генерал доложил королю, что было нападение на перевал, погибло всего восемь гвардейцев, а неприятель был отбит.
Как-то сама сложилась рифма:
– « Мы сами будем
Героев помнить,
А кто не хочет,
Тех и не просим.
Они стояли
На перевале,
Их было восемь,
Их было восемь!»
– Если сложится у вас баллада, спойте сначала мне!
– Обязательно. Ваше Благородие, а ваш меч, он откуда?
– Не знаю, у меня была потеря памяти. Меч старый и был сломан, я его потом магией правил, но откуда он не скажу.
И лишь по дороге домой, я сообразил, что музыканты связали меня с этими восьмью воинами. Пожалуй, даже посчитали меня эти Третьим. Ну вот, ещё одна легенда вокруг моего имени.
Через два дня Павел уговорил меня съездить посмотреть на его конный табун в деревне у моего приёмного отца, барона де Дрон старшего. Взял с собой жену, Ирену и всех детей. В деревне задержались на целую десятку, это так здесь называют десятидневную неделю, рыбачили, купались. Старшие дети учились ловить рыбу, младшие не слезали с колен деда и Зинаты. Старики словно помолодели, от общения с ребятнёй. Когда уезжали, барон обнял меня и сказал:
– Спасибо тебе, сын! – видимо старый капитан, до последнего момента сомневался, буду ли я до конца выполнять свои обещания, которые я давал, когда он меня усыновлял.
А когда мы вернулись в город, оказалось, что баллада «О Восьми» не только уже написана, она уже звучит во многих домах и разошлась по стране. Жёсткий стиль текста, ритмичная музыка, грубый, низкий голос исполняющего обеспечили этой песне дикую популярность. Ну и ладно, я же не собирался претендовать на авторство.
Прошёл ещё год.
В середине лета ко мне подошёл мой «чекист», Амир Кунак.
– Ваше благородие, я не сумею объяснить, но меня тревожат новости из столицы. Поговорите с маркизой, она наверняка тоже что-то почувствовала.
Предчувствие, это то, что не раз спасало мне жизнь, поэтому не собираюсь пренебрегать предупреждением. Едем с Иреной, она была свободной, в салон к Розалии. Там в разгаре музыкальный вечер. Когда посетители натанцевались и расселись за столики, кто-то заказал музыкантам балладу «О Восьми». Музыканты долго шептались, потом старший подошёл к нашему столику.
– Ваше благородие, позволите спеть балладу?
– А почему ты спрашиваешь? Пойте.
И они выдали, так выдали, что даже у меня на глазах слёзы наворачивались. Баллада реально брала за душу. Многие женщины в зале плакали, а мужчины сжимали рукояти шпаг. Среди этого восторженного восприятия обращал на себя внимание один щёголь с тонкими усиками. Он ехидно улыбался и посматривал