целую дивизию сбил! Врет, наверное, собака! Он поражен и восхищен. Называет фамилии еще двух сбитых, но я их не знаю. Хочет, видите ли, с русским асом познакомиться, который их расстрелял в воздухе! Обойдется! Много чести! Ну, чертяка, у тебя же одного сбитого до героя не хватало, а ты сразу троих! Сегодня же отправлю представление… У меня командующий армией на проводе, потом договорим…
Когда в телефоне послышался отбой, майор Павлов положит трубку и задумался. Крепко задумался.
– Я все слышал, – сказал неизвестно откуда взявшийся комиссар. – Одно дело – ты вылетел обкатать свой борт, совсем другое, когда механик угнал. Даже не механик… Тут и политико-моральное состояние, и служба войск, и организация полетов – все в полном расстройстве. Под трибунал не отдадут, а с должности слетишь. Подумай, командир.
– Что ты предлагаешь?
– Сам знаешь. Бессонова заткну, не пикнет, не переживай. С ним сейчас Мыртов работает.
– Вот за Беса я как раз меньше всего переживаю. Он первый предложил мне именно такой выход.
– Ну и прекрасно. А с комэсками я поговорю, пусть молодежи языки укоротят.
– Заодно и мою совесть укороти, – зло бросил Павлов. – Мы с тобой – офицеры, поговаривают, скоро погоны вернут, не знаешь для чего? Я думаю, чтобы мы гордились, помнили и продолжали лучшие традиции русского офицерства. А те за потерянную честь пулю в лоб себе пускали. Неужели не читал? Бес летать мечтает… Таких стервятников приземлил… Ты хоть понимаешь, что это за летчик! – потом, словно очнувшись: – Чего Мыртову от него надо?
– Так самолет угнал…
– Где они?
– Мыртов поспрошает и отпустит. Заодно страху в штаны добавит, чтобы не лез куда не надо и пасть заткнул.
– Андрей Семенович, ты же сам летчик. Недавно «душой солдата» стал. Неужели ты его не понимаешь?
– Командир, начальник штаба вчера доводил приказ о повышении бдительности и все такое… А тут, как ни крути, налицо самоуправство.
– Ладно. Лично разберусь. Вы с Мыртовом Беса не трогайте. А потом, поверь на слово, мы еще будем гордиться, что служили с ним в одном полку.
Вбежал дежурный:
– Комдив запрашивает разрешения на посадку.
Командир полка с комиссаром пошли встречать.
– Как не ты? – комдив удивленно уставился на Павлова. – А кто? Лукин? Мелешко?
– Есть у меня один уникум. Он даже и не летчик по штату. Механик. Умоляет разрешить летать, а у него ни одного документа.
– Умеешь ты, Павлов, праздник испортить. Я ему Героя и заначенный под особый случай «Арарат», а он мне – «не я»! Вспомни, когда ты мне про три сбитых «мессера» докладывал? Не про три потерянных, а три сбитых, твоим полком? Не помнишь? И я не помню… Покажешь?
– Что?
– Не что, а кого. Я про уникум твой.
– Андрей Семенович, – повернулся командир полка к комиссару, – приведи сюда Бессонова.
– Не, я тебя понимаю, потери большие, молодняк – зеленый, но не механиков же сажать в истребители. Хотя, если у тебя все механики такие…
– Не все. Врать не буду…
Командир