медленно принимаюсь распутывать три ленты сразу, но к ним самовольно присоединяются еще три. Потом еще три ленты, и еще и…
Из горла вырывается крик, и я снова лечу вниз. И теперь ленты слишком спутались, чтобы за что-то успеть уцепиться. Некоторые их них пытаются затвердеть и помочь помешать моему падению, но я все равно приземляюсь лицом вниз в кучу снега.
Отлично.
Все, что мне удается, – это с мгновение лежать без движения, пока я не понимаю, что на языке появился характерный привкус металла. Я пробыла вне своей комнаты всего полминуты, а уже совершила дурацкую ошибку. Мне хочется придушить себя своими же лентами, но сейчас я не уверена, что даже это смогу сделать должным образом.
Оттолкнувшись руками, я пытаюсь сесть, после чего сплевываю снег. Глаза округляются, когда я замечаю оставшийся на земле золотой отпечаток своего лица.
– Ты в порядке, Золотце? – спрашивает Лу, звук шагов которой становится ближе.
– В полном! – спешу ответить я и лихорадочно стираю золото, пряча его под громоздкой кучей чистого снега и намочив при этом перчатки.
Когда на снегу слышится хруст ее сапог, я вскидываю голову и резко оборачиваюсь, пытаясь сделать шаг назад, но ленты запутываются между ногами, и я чуть не падаю. Снова.
К счастью, мне удается вырвать ленты из-под ног, чтобы избежать падения.
Лу останавливается передо мной, ее глаза весело сверкают.
– Любопытный способ выйти из комнаты.
– Я просто училась пользоваться своими лентами, – отвечаю я и принимаюсь отряхивать одежды от снега. – Тебе же известно. Доверять своему чутью.
– Верно, – отвечает Лу тоном, подсказывающим, что она ни капли мне не верит.
Вокруг нас кружат тонкие, как пергамент, снежные хлопья, падающие с нацарапанных облаков. Снег собирается на стриженой голове Лу, крупинки тают на выбритых в ее черных волосах кинжалах, но она словно не замечает холода.
Я спешно поднимаю пальто и надеваю его, натянув капюшон, чтобы снег не позолотился на моем лице.
Краем глаза замечаю пятно на земле, где я пропустила немного золотого снега. Я резво делаю шаг в сторону и поднимаю юбки, чтобы его спрятать. Лу смотрит карими глазами вниз, а потом снова мне в лицо.
От тревоги щеки заливает румянец, но я стараюсь держаться безучастно, насколько это возможно.
– Что ты тут делаешь? – спрашиваю я. – Я удивлена, что они разрешили солдату войска Четвертого королевства войти в стены замка.
– Они и не разрешали. – Лу пожимает плечами и медленно кладет руку на скрученную рукоять своего меча. Я жду, что она продолжит, но зря. Лу, конечно, нельзя назвать болтливой, но обычно она более словоохотлива.
Между нами незваным гостем повисает неловкая пауза. Теперь, когда миновал нелепый спектакль, как я свисаю с балкона, и она больше не смеется надо мной, я явственно ощущаю, что настрой между нами изменился. Есть что-то в выражении ее лица, что-то невысказанное в темных глазах, когда она на меня смотрит. И тогда я с ужасом понимаю, что это.
Разочарование.
Я прочищаю горло.
– Если тебе