поймите меня неправильно. Но… зачем?
Греймонд рассмеялся и провел меня на середину комнаты. Вокруг его рта и карих глаз появились тонкие морщинки. Он просто указал вверх.
Теперь, когда я стоял в центре комнаты, я мог рассмотреть круглое отверстие в каменном потолке. Металлический лифт медленно спустился вниз. Щелк, щелк, щелк.
– Я подумал, что ты, возможно, захочешь принять участие в моем новом деле, – ответил он.
Я покачнулся на пятках.
– Правда?
– Ты провел за бумажной работой в офисе многие часы, но я хочу, чтобы ты своими глазами увидел, что из себя представляет закон.
– Вардин. – Я всегда хотел увидеть тюремный сектор. В студенческие годы это было запрещено.
– Нет, – нахмурился Греймонд. – Помощь нашим клиентам.
Мои щеки вспыхнули – мне показалось, что я провалил какую-то скрытую проверку.
Греймонд толкнул ржавую дверь лифта.
– Добро пожаловать в Вардин, Кайдер.
Кабина поднималась все выше к отверстию в потолке, и мое сердце стучало в такт перезвону цепи лифта.
– Во-первых, я хочу тебя предупредить. – Греймонд прислонился спиной к стенке лифта, скрестив руки на груди. – Я знаю, что ты планируешь стать прокурором, как только закончишь юридическую школу. Но я ожидаю, что ты непредвзято отнесешься к попавшим сюда людям. Очень легко делать поспешные выводы и осуждать заключенных.
– Конечно, сэр.
Он резко и коротко кивнул.
– Хорошо.
Лифт въехал в отверстие в потолке, и мгновение я видел лишь окружающий нас яркий ореол света.
– Для наших клиентов важнее всего то, что мы прислушиваемся к тому, о чем они нам рассказывают, – сказал Греймонд. – Я знаю, что ты трудолюбивый, Кайдер, но умеешь ли ты слушать?
Да, если мне не приходится выслушивать настойчивые теории сестры о завесе.
– Конечно.
– Слушать, но не осуждать. Ты понимаешь смысл?
– Да-а-а, – отвечаю я, растягивая слово.
– Я прошу тебя слушать, потому что их рассказ – это все, что у нас есть. Да, это просто истории. Их точка зрения. То, что они видели. То, какой запах они почувствовали. То, что они услышали. То, что они сделали и чего не сделали. Так ли это? Правда ли? – Он сделал паузу, и я не был уверен, хочет ли он, чтобы я ответил. – Мы не знаем.
– Но, если…
– Мы не знаем, Кайдер. Моя работа как общественного защитника состоит в том, чтобы представить дело так, словно я знаю, что это правда. Бремя доказательств лежит на прокуроре – он обязан доказать, вне всяких разумных сомнений, что мой клиент виновен.
– Что, если ваш клиент захочет признать себя виновным?
– Занимательно, что ты упомянул об этом. – Греймонд почесал бороду, которая гармонировала с его подстриженными серебристыми волосами. – Мой новый клиент утверждает, что он действительно виновен.
– И вы ему не верите?
Мистер Тойер неопределенно покачал головой.
– Давай посмотрим,