агентство «Сударушка», – доверительно объяснил он.
– Им же лет по пятнадцать! – возмутилась Валя.
– Ничего такого, – замахал мэр руками. – Чисто консумация.
– Что такое консумация? – рявкнул она, и Горяев положил ей на колено руку, чтоб успокоилась.
– Только кушают, танцуют… Можно сказать, благотворительность. Охрана гарантирует безопасность. Мы ж в монастыре, солидное место.
Валю затрясло от отвращения и бессилия. Она не верила ни одному слову мэра и представила, как эти зажравшиеся скоты растащат потом девчонок по постелям. И всё, что произошло в этом возрасте с ней, произойдёт с ними.
– А теперь, по русскому обычаю, в баньку? – спросил мэр, заглядывая в глаза Горяеву, когда встали из-за стола. – Там и бассейн, и всякие другие удовольствия…
– Я не любитель бань, – отрезал Горяев.
Когда садились в машину, Валя еле сдерживала себя. Три автомобиля рванули в сторону гостиницы, и у магазина Валя попросила водителя остановиться.
– Что случилось? – недовольно спросил Горяев.
– Экскурсия! – усмехнулась Валя.
Они вышли из машины, и пассажиры сопровождающих машин покорно последовали за ними.
– Думаю, нам будут рады, – предупредила Валя с неопределённой интонацией и повела компанию к домику, который посетила утром.
В окошке мерцал слабый свет. Залаяла собака.
– Кто там? Собаку спущу! – грозно предупредила из-за двери хозяйка.
– Это Валя. Из Москвы.
Заскрипел ключ, приоткрылась дверь.
– Кого навела? Бандитов? – крикнула хозяйка. – У меня брать нечего.
– Это мэр ваш. А это – Зоя Арсентьевна Балабанова. Участница войны, дошла до Берлина. Имеет кучу медалей. Зоя Арсентьевна, можно к вам на кухню?
– Да там не прибрано, – замялась старуха.
Компания вошла с каменными лицами в дом, прошла в кухоньку и вышла оттуда с ещё более каменными лицами. Кухонька была маленькой, и Горяев не пошёл со всеми, а остался в горнице. Дряхлая собака миролюбиво обнюхала его брюки и ботинки, а он потрепал её по загривку.
– Мальцев! – демонстративно заорал толстенький мэр на длинного мужика. – Твой список ветеранский?
– Мой, – длинный Мальцев закашлялся и сжался в области позвоночника, чтоб стать вровень с мэром.
– Чтоб завтра! Нет, не завтра, – мэр посмотрел на часы. – Чтоб сегодня был решён вопрос! Иначе три шкуры сдеру! Уволю по статье!
– Извините, Зоя Арсентьевна, что так поздно, – ухмыльнулась Валя. – мимо ехали.
– Всё равно не сплю, вышиваю, – кивнула старуха на пяльцы.
– Спасибо за сигнал! – торжественно пожал Валину руку мэр.
Старуха подошла к Вале, сказала:
– Нагнись! Дай поцелую-то! Может, и не дадут ироды квартиру, но с таким сердцем, как у тебя, девка, надо бы народу побольше! И про нитки не забудь!
Горяев молчал всю обратную дорогу. В фойе гостиницы Валя задала незначащий вопрос, но он не ответил. Понимала, что перешла границы, но